к старухе, рычит на нее. Она падает на четвереньки и дрожит. Медведь подходит к старику и рычит на него. Тот тоже падает на четвереньки и дрожит.
Третий из детей Что же это ты, Миша, делаешь?
Медведь Сейчас их есть буду! Я же свирепый зверь!
Четвертый из детей А за что?
Скоморох А! Наверное, зато, что дед тебе лапу отрубил.
Медведь Нет! За это я бы и в лесу с ним расправился.
Пятый из ребят Да ведь в сказке все сказано. Медведь обиделся на то, что старик со старухой собрались съесть его лапу.
Медведь Правильно! Я без лапы силу свою волшебную потеряю. В лесу медведи переведутся.
Скоморох Потапыч! Пожалей ты их, глупых. Пусть они пляской веселой свою оплошность исправят, а вы, ребята, им помогите!
Все пляшут
Игры с медведем проводились в течение всех святок. Главным героем потехи мог быть и настоящий дрессированный медведь, но чаще – человек, наряженный медведем. Он ходил из дома в дом в сопровождении небольшой свиты – Вожатого и «козы». Коза, также как и медведь, у многих народов символизирует плодородие. Коза изредка тоже была настоящей, но чаще всего это был мальчик, по-особому наряженный: он надевал на голову мешок, из которого сверху торчала палка с изображением козьей мордочки с мочальной бородой и деревянными рожками.
Роль такой «козы» в представлении была самая простая: мальчик бил в барабан (барабан могло заменять плетеное лукошко или ведро) или стучал деревянными ложками. «Коза» должна была все время приплясывать, а иногда, пока вся процессия шла из дома в дом, то и припевать:
Ах, коза, ах, коза,
Лубяные глаза!
Тили, тили, тили-бом,
Загорелся козий дом;
Коза выскочила, глаза вылупила,
Таракан дрова рубил,
В грязи ноги завязил.
Или:
Медведь с козою забавлялись
И друг на друга удивлялись.
Увидел медведь козу в сарафане,
А козонька Мише моргнула глазами.
И с этого раза они подружились,
Музыке и пляске вместе научились:
Пошли в услуженье к хозяину жить,
Играть, плясать
И народ веселить.
Святочная медвежья забава состояла как бы из трех частей: представления медведя и его прославления, осмеяния, борьбы вожатого с медведем и «убиения зверя», а затем его «оживления» и общей веселой пляски, в центре которой был «оживший» медведь. Вожатый с «медведем», а иногда и «козой» просили разрешения войти в дом. Почти всегда их с удовольствием принимали. Инсценируя медвежью потеху, можно использовать вначале такую народную приговорку:
Ты позволь-ка нам, хозяин,
В красну горницу войти,
В красну горницу войти,
Слово вымолвити.
Вожатый начинает расхваливать своего подопечного:
А ну-тка, Мишенька Иваныч,
Родом боярыч,
Ходи, ну похаживай,
Говори-поговаривай,
Да не гнись дугой,
Словно мешок тугой.
Да