это сделает курсант сирот, сильного ажиотажа не возникнет. Александровское военное училище не является элитным, но за курсантами стоят офицерское братство и неодаренная аристократия – старой владеющей аристократии не противники. Не потому, что слабее, а потому, что наказывать без персоналий бессмысленно. Месть же обычному курсанту, простому винтику военной машины, мелочна, а сильный род может позволить себе великодушие. Тем более не будет повода, если воскрешение по слепку души окажется обставлено как своевременные действия целителей, а о гибели участника станет известно лишь узкому кругу. Что, скорее всего, и планируется.
– Есть нюанс, – произнес я, привлекая внимание Эльвиры. Царевна, кстати, видимо сочтя беседу законченной, уже смотрела на Валеру. Очень внимательно смотрела.
«Что такое нюанс, Василий Иванович?» – моментально подсказал мне внутренний голос фразу из старого анекдота, которую я усилием постарался замылить. Все же серьезные вопросы обсуждаются.
– Артур, пять секунд, – отвлекшись, прервала меня Эльвира и сосредоточилась.
Подняв и широко расставив руки в стороны, она добавила энергии в вихрящийся поток окружающей нас мглы. При этом я старательно не смотрел на вновь натянувшуюся влажную белоснежную ткань простыни.
«Эх, Лада, Лада, – обратился я мысленно к мирозданию, – что же ты наделала своим врожденным женским шармом?» Вообще никак на деле не сосредоточиться, самые разные желания одолевают.
– Теперь говори, – произнесла между тем Эльвира, открывая глаза. Голос ее дрогнул, она тяжело и прерывисто задышала, как после спринта.
– Крупные букмекеры искусственно снижают на нас коэффициенты. Да, кто-то из серьезных игроков уверен в нашем проигрыше, – ответил я на невысказанный вопрос. – И я вот думаю о чем: у сирот будет сломана прошивка, под задачу организовать одну (?) смерть. Но как-то с железной уверенностью знающих лиц в их победе эта задача не слишком вяжется. Может, расчет на то, что после подобного – если, допустим, в первом раунде из нас кто-то ляжет, мы снимемся с соревнований? Но мы не снимемся, и на месте владельцев крупных денег я бы не был в этом уверен. Если сироты рашить намерены?
– Рашить? – переспросил Валера. До этого он практически не принимал участия в беседе. И не потому, что сказать было нечего, просто явно не хотел привлекать к себе внимания.
– Rush. Быстрый, дерзкий натиск, такой блицкриг на минималках. Если сироты резво стартанут и попытаются не просто нас победить, а буквально уничтожить напором? Зажмут в коридорной карте и начнут размениваться… Тем более все выглядит грустно, если предположить… – сделал я даже паузу, собрав в кучу все неприятные мысли.
– Предположить что?
– …если у них ломаная прошивка, почему не может быть и у нас?
– У тебя есть Накамура. Пусть проверит наши костюмы.
– Он-то проверит. Но я не уверен, что даже Накамура сможет что-то найти – все может быть