это «так», но мгновенно внутренне насторожился). – Да… Я все-таки на пятнадцать лет старше тебя. Сейчас я еще ничего, но это сейчас… А потом… Потом, когда я стану глубокой старухой, ты всё еще будешь молодым. Ты будешь мужчиной в самом расцвете сил. Так вот, я хочу, чтобы ты знал: когда это время придет, можешь просто бросить меня и уйти. Я пойму и не стану тебя ни в чем винить. Просто уйти – ты ничего мне не должен. И за собой я оставляю это право – уйти. Тогда, во всяком случае, не придется – вот так…
– Чего не придется? Чего «вот так»? – переспросил он, хотя прекрасно знал, о чем она говорит. Все-таки она подслушала его мысли. – Я не уйду, если только ты сама этого не захочешь.
– Вот только не надо ничего мне обещать, ладно? – сказала она, начиная сердиться.
– Ладно, – легко согласился он. Он давно уже понял, как с ней ладить. – Ладно, как скажешь.
– Ну и ладно, – сказала она, тут же успокоившись. – Итак, какие у нас планы?
– Сходим в душ, трахнемся, позавтракаем и двинем дальше, – бодро ответил он. – Как тебе такой план?
– Отличный план, – засмеялась она. – Только давай ты первый, нагреешь для меня ванную, идет?
Последние слова ее прозвучали ему в спину: он спешил уже, исполненный радостного предвкушения, в душ.
Но позже, когда они стояли уже на пороге, готовясь захлопнуть дверь номера, взгляд его снова упал на кровать. И она показалась ему аккуратно застеленным эшафотом.
– Вот чертовщина! Вот напасть! – он даже ругнулся вслух, но, встретив удивленный ее взгляд, заставил себя улыбнуться. А вскоре уже забыл – и сон, и всё, о чем думалось.
Ровно урчал мотор, машина поедала километры, и он готов был ехать с этой женщиной хоть целую жизнь – между серых холмов со срезанными верхушками.
Каталония (2020)
ПРЕДМЕТЫ ПОВЫШЕННОЙ ТВЁРДОСТИ
Он обладал удивительной способностью замедлять, а иногда, если требовалось, и останавливать мир вокруг себя. Со стороны это могло показаться чудом. Вот, например, мы – в одну из нечастых наших встреч – за террасой кафе в Троицком предместье Минска.
Воздух светел и свеж; пахнет праздником, шашлыком и оставленным в детстве счастьем – или все же прихваченным с собой? Ведь напротив меня сидит мой друг Сашка Хохол, мы пьем вино, больше молчим, чем разговариваем (нам есть о чем помолчать, и мы чудесно умеем это делать), никуда не торопимся – и нам хорошо. Так хорошо, что можно расслабиться и глазеть по сторонам, впитывая славный мир и размышляя, о чем придется.
Который уже раз я отмечаю, что минские барышни не ходят – они носят себя, как величайшую из земных драгоценностей. И хорошо, и правильно – думаю я. Правильно, достойно и красиво. Потому что это тоже уметь надо – подать себя, как главную драгоценность. И на каблуках ходить – тоже надо уметь.
Но это минчанки. Женщины Западной Европы, с маниакальным своим пристрастием к повседневному стилю, соверш�