удовлетворённо хмыкнула.
– Там вообще нет записей, – уточнил Сведенборг.
– Мои поздравления, ты достиг Гармонии, – иронично заметила София.
– Я пытаюсь, но меня беспокоят сомнения. Вдруг то, что казалось мне вечным, нерушимым, незыблемым – неправда?
– А что есть истина? Соответствие твоих желаний тому, что ты видишь? Ты такой забавный и милый.
– Другие журналы, принадлежавшие мне, существуют?
– Ага, – сказала София и легонько укусила фермера за ухо.
– Но мне запрещено их смотреть.
– Свен, а ты умён, – девушка звонко захохотала.
– Где они?
– В архиве.
– Я никогда об этом не слышал.
– Видимо, Эгрегор считает, что крестьянину незачем посещать консерваторию? Шучу.
– Откуда ты знаешь про крестьян и консерваторию? Попасть туда можно только через Дазайн.
– Мой милый Свен, – сказала София, поглаживая старика, – ты лучше всех знаешь, что разговаривать со мной сейчас против правил, которые ты так уважаешь, поэтому задай самый главный вопрос.
Сведенборг молчал, собираясь с духом, и, выдохнув, спокойно произнёс:
– Как попасть в архив?
– Мне нравятся откровенные желания, – вкрадчиво шепнула девушка, – пойдёшь по тропе за жилище Хозяина на восток, дорога приведёт тебя в горы и упрётся в скалу, там увидишь два входа. Круглый слева, напоминающий нору, принадлежит Регенератору – туда ни ногой, а то вслед за Мартином окажешься в Гимназиуме. Дверь справа приведёт тебя в архив, вниз ведут крутые ступеньки, будь аккуратнее.
София встала и так бесшумно нырнула в воду, что Сведенборг подумал, не привиделась ли она ему? Страх вернулся. Старику казалось, где-то там, в Дазайне, Хозяин выпустил переполняющих его призраков из всех своих хоботков, и ферма – нерушимая крепость в мире нестабильных снов – стала ещё одним странноватым кошмаром, вот только как от него проснуться? Старик искупался в реке и отправился домой. Вода успокоила его. Завтра он проснётся, поработает в поле, поймает налима и запечёт его в глине. Пройдет три Луны и Карлос вместе с Мартином окажутся в Гимназиуме. Контакт будет большим праздником, который закончится чаепитием с любимыми братьями. Сведенборгу стало стыдно за свои слабости и желание посетить архив, он оделся и направился было к своему жилищу, как вдруг сквозь шум листвы и пение сверчков услышал слабый, но необычный звук, напоминающий то ли стон живого существа, то ли звук расстроенного музыкального инструмента. Старик напряг слух – стон доносился со стороны Дазайна. Не сознавая, что делает, Сведенборг обнаружил себя идущим в направлении жилища Эгрегора: стоны были редкими, но протяжными, – а ведь за столько Лун от начала цикла он не задумывался, что Хозяин может испытывать недомогание или одиночество. Не ведёт ли совершенный разум к совершенному страданию?
Сведенборг издали заметил, что вход в Дазайн не заперт, хотя обычно дверь открывалась только когда перед ней находился