еще план? – по интонации Димки становится понятно, что он улыбается. Что ж, мне удалось его заинтриговать.
– Улететь вместе с тобой. Получается, зря тащила чемодан… – пытаюсь пошутить, но по ощущениям, выходит это как-то неловко.
– А ты с вещами? – Дима делает вид, что поверил; подыгрывает мне. – Ну, я бы с радостью тебя взял. Правда, тот самолет, на котором мы полетим, совсем не такой, как рейсовые. Так что тебе, можно сказать, повезло, что не получается на нём прокатиться.
– Возможно… – коротко отвечаю, и после нависает неловкая молчаливая пауза. Наверное, Димка не знает, что еще сказать, а я жду. Жду, и тоже не знаю чего. Наверное, того, что даст мне надежду. Однако вместо этого, спустя еще нескольких секунд, я слышу только:
– Ну, заезжай в гости, если будешь в Питере. А сейчас мне уже надо бежать, извини.
– Да, конечно. Ну, давай! Хорошего полета! – не дожидаясь следующей фразы, я кладу трубку. Похоже, все-таки переборщила с наигранной любезностью, которая, наверняка, выдала мое разочарование.
Вскоре я возвращаюсь в машину, где уже вовсю бушуют непоседливые мальчишки, и это притом, что один из них еще пару минут назад спал. Но их веселье длится недолго, ведь Макс и Антоша снова оказываются закованными в детских креслах. Такая вот своего рода смирительная рубашка для маленьких попрыгунчиков.
– Ну что, поговорили? – спрашивает меня Зоя с наступлением редкой тишины. Она бросает на меня загадочный взгляд и улыбается, как будто уже уверена в том, что их дорогой Димыч сделал мне предложение руки и сердца, а я все никак не объявлю эту радостную новость.
– Поговорили… – отвечаю сестре тоже с улыбкой, но, увы, невеселой. Ведь разговор оказался чисто символическим.
Глава 6
Прошло чуть больше месяца. И самым значимым событием за это время, пожалуй, стало наступление осени. Димка позвонил мне, когда приземлился в Питере, сказать, что он в порядке. И… все. Потом звонила я. Пару раз. Но он не отвечал. Лишь перезванивал через много-много времени. И тут мое настойчивое альтер эго отступило. Нет же тревожащего объекта рядом. А грусть… Грусть, она, вроде, всегда в легкой форме должна присутствовать осенью. Ведь каждый уважающий себя человек, который умеет хотя бы чуть-чуть хандрить, обязательно должен посидеть на окне с кружкой чая и с тоской посмотреть на падающие листья. Но меня листья мало тревожат, тем более во Владивостоке они еще на месте. Осень здесь теплая и лучистая, словно конец лета. Но редкий прохладный ветерок ненавязчиво напоминает, что ждать зимы все-таки стоит. Хоть до нее и далековато. Ведь сейчас только конец сентября. Я гуляю в рваных джинсах, кедах и толстовке. Настоящий подарок для человека, родившегося и выросшего в Сибири, где люди уже прячутся от снега под шапками и пальто. А моя легкая грусть – это завершение нашего общения с Димой. Такое бесстрастное, вялое завершение. А вот кого-то после расставания гложет ярость. Или обида. Сильные, в общем, эмоции. А я ощущаю лишь тупое разочарование. Даже не пострадать, как следует! Вот такая скучная смерть нашего недоромана. И Димку в нем я могу сравнить разве что с талым