спортом занимаются».
«Я переживаю за тебя, как ты этого не понимаешь!» – тревожно произнесла Геля, – «Обещай мне, что прекратишь эти свои странные увлечения. Поклянись!»
Димка нежно щелкнул ее по носу.
«Иди, купайся», – улыбнулся он, – «Обещаю не увлекаться и клянусь, что все будет хорошо!»
Геля с укоризной посмотрела на него, покачала головой, поднялась с пледа и, оставив шлепанцы, медленно вошла в реку. Оттолкнувшись от дна ногами, с наслаждением погрузилась в прохладную воду и поплыла вдоль берега.
Димка невольно залюбовался стройной и гибкой фигуркой Гели. Он уже давно понял, что любит ее, любит всем сердцем. Что готов отдать все на свете, лишь бы она была с ним. Без нее, его жизнь потеряет всякий смысл. Он боялся даже представить, как он будет жить, если Геля вдруг отвернется от него. Да он дышать без нее не сможет! Она стала для него всем, стала неотъемлемой частью его жизни. И он обязательно все это ей скажет, он уже приготовил целую речь, долго репетировал и заучивал наизусть. Да, именно так: он возьмет ее за руку и скажет все, что чувствует. Геля поймет. Геля всегда его понимала, его никто и никогда не понимал так, как Геля. Он будет самым умным, самым смелым, самым сильным, он ничего никогда не будет бояться, он сделает все это ради нее…
«Ах, черт, Геля, что ты делаешь!» – вскрикнул от неожиданности Димка, чувствуя, как холодная вода затекает ему за шиворот.
«Если ты не идешь в реку, то река пришла к тебе сама», – засмеялась Геля, бросив на траву найденное на берегу детское пластмассовое ведерко, на дне которого еще оставалось немного прохладной речной воды.
«Теперь тебе точно придется снять футболку, она же совсем мокрая», – назидательно произнесла Ангелина и с хохотом начала тянуть футболку Димки вверх, стягивая ее через голову.
Димка упирался и пытался натянуть ее обратно. Наконец, Геле все же удалось снять футболку, она брезгливо отбросила ее и заявила: «Как же она мне не нравится!»
Но тут перевела взгляд на оголившийся торс своего друга и, не удержавшись, охнула, прижав к губам руку: «Боже, Дим, кто это тебя… за что?»
Вся спина и живот ее Димы, ее любимого Димки были покрыты синяками и багровыми разводами.
Слезы душили ее от жалости к дорогому человеку, а в душе клокотала ярость.
«Это он, скажи мне, это он? Отец?» – с дрожащим от злости голосом требовательно спросила Геля и не выдержав, расплакалась – «Я… я ненавижу его, он садист».
«Геля, милая моя, не плачь», – Дима привлек ее к себе и нежно начал гладить по мокрым волосам. – «Мне совсем не больно. Понимаешь, я не могу дать ему сдачи, он все-таки мой отец, я боюсь его покалечить, за это могут посадить в тюрьму. Ты же не хочешь, чтобы меня посадили в тюрьму?»
«Нет», – всхлипнула Геля, уткнувшись в его плечо. – «Почему он так с тобой обращается?»
«Он не может простить мне смерть мамы», – с грустным вздохом сообщил ей Дима, – «Она умерла, когда я родился. В этом он винит меня».
«Дима», – подняла на него свои мокрые от слез глаза Геля, – «Почему ты его