дня к дверям комитета потянулись его сотрудники, хотя и сбитые с толку увиденным, но осторожно, не вступая в конфликт с митингующими, просачивавшиеся сквозь их ряды к главному входу в здание и с облегчением укрывавшиеся за его возведенными еще в девятнадцатом веке на совесть стенами.
Позже всех сопровождаемый двумя охранниками перед людьми появился и сам глава комитета господин Молодцов, оповещенный уже подчиненными о беспорядках на улице, поэтому, покинув машину, он сразу направился к лидерам уличного протеста. Выслушав их гневные требования и заверив собравшихся, что в ближайшее время во всем разберется, он отправился на свое рабочее место, однако на голословные его обещания никто из участников акции не повелся.
Постояв с десяток минут возле окна своего кабинета и убедившись, что обстановка внизу в лучшую сторону не меняется, Молодцов, ранее возглавлявший санэпидемнадзор, а до этого комитет по печати, вызвал к себе пресс-секретаря, дал ему указания и отправил на улицу для разъяснительной работы с людьми.
Тот, представ перед разгоряченной общественностью и назвав свою должность, тут же на все лады начал расхваливать профессиональные и человеческие достоинства Тищенко, чем первоначально всех обнадежил, а в конце своего яркого спича призвал всех собравшихся к доброте и сочувствию к уставшему от многолетнего служения Семену Ильичу, пожелавшему добровольно выйти на пенсию.
После такого с его стороны изящного поворота давно уже отучившиеся верить в подобные басни российские граждане только громче еще зашумели, а проплаченные пикетчики во всеуслышание объявили о начале бессрочной своей голодовки, в чем были тут же поддержаны «политическими», потребовавшими незамедлительной отставки не только президента страны, но и правительства, а заодно с ними и губернатора Санкт-Петербурга.
«Да и черт с вами, голодайте! Вам это для здоровья полезно!» – чертыхнулся про себя молодой, но неплохо уже ориентировавшийся в медицинских вопросах пресс-секретарь, однако давать этот совет вслух не решился и отправился от греха подальше на доклад к руководству.
В принципе молодой человек был прав, если бы не одно немаловажное обстоятельство – действо происходило в самом центре Санкт-Петербурга на пешеходной Малой Садовой, являвшейся местом массового скопления иностранных туристов. Находись комитет по здравоохранению где-то на городской окраине, то и проблем бы подобных не возникало, кому там до всех этих бузотеров было бы дело. Голодали бы себе на здоровье и шумели сколько угодно, пока полиция их терпит. Здесь же в центре культурной столицы любой даже крошечный инцидент не ускользнет от пристального внимания зарубежных гостей и оппозиционных к властям журналистов, и те его так на весь мир раскрутят, что интервью после давать замучаешься.
Рассуждая подобным образом, Молодцов после неутешительного отчета вернувшегося с улицы пресс-секретаря помрачнел. Если, подумал он, этот очаг напряженности быстро не ликвидировать, то его вскоре