картину: Максим держит её на руках – такой невинный мальчик – её, взрослую и битую жизнью женщину, которая может добиться всего, если захочет сама! А в самое для неё главное – этот мальчик. Но в тоже время почему-то нисколечко не сомневалась, а чувствовала силу его любви, как себя, и думала, что стоит верить в него. „Да! Именно верить, надеяться и ещё сильнее во сто крат сильнее любить его! – Сказала себе Светлана, – в современном мире я ещё не встречала более доброго, чистого и светлого – без мельчайшего порока и нечистого помысла – идеального, совершенно белоснежного цвета души, слепящего глаз света, который она увидела ещё за букетом цветов. Я буду работать над собой, стану сильнее и чище, чтобы светиться также, и тогда он увидит мой свет, а в его сиянии станут ясно видны все мои муки, и страдания, с которыми ему легко справиться, и освободит меня от моей психологической травмы; не нужно думать: как? Зачем? Нужно делать, делать прямо сейчас…”
Она посмотрела на себя в зеркало, ещё никогда не видела в своём лице столько уверенности и решимости, – оно стало очень серьёзным, а взгляд, казалось, теперь видит насквозь, пронизывает, и снова мурашки бегут по телу. Отвернулась от зеркала, ощутив на себе эти самые мурашки. “Вот и первое дело! Наконец-то! Нужно позвонить матери и извиниться за то, что вчера накричала на неё. Зачем я допустила это? Так нельзя поступать, как не стыдно…” – ещё несколько минут смотрела на телефонный аппарат, даже несколько раз протягивала руку, чтобы снять трубку, но снова не решалась, не из-за того, что было тяжело решиться, а чтобы понять, – что же мешает и стоит барьером. Найдя причину – уже легко будет справиться всё с тем же своим гордым убеждением, или иным пороком. Светлане нравилось, что это совсем не занимает много времени, как она раньше думала, а от этого не решалась над собой работать.
– Привет мама! Это я. Как твои дела? Ты на меня не сильно обиделась за вчерашнее… – мать не ответила, – “Наверное, растерялась или не ожидала, – подумала Света, – надо же”, и продолжила.
– Прости меня, мамочка! Ладно? Ты же знаешь, как я тебя сильно люблю, что от этого бывает, не сдержалась… – она замолчала, пережидая всхлипывания матери.
X
Макс съехал с кровати, даже не умываясь, достал свой старый конструктор и железную трубку и принялся мастерить себе костыль. Сказав себе: „Лежать уже хватит, пора приступать к делу, а не тратить время на пустое отслеживание своих боков”. С помощью созданного костыля доковылял до турника, а повиснув на нём, ощутил сильную боль во всем теле и голове. Он встал на здоровую ногу, отдыхая, затем снова и снова упражнялся, пока боль уже переносил легко, промучившись до самого обеда, принялся за еду. Устало пережевывая пищу, понял, что ему предстоит очень важная задача – нереальная в данный момент. Пугало ужасное осознание того, что не готов, а чувствовал себя как перед своей очередной двойкой: беззащитным и слабым – предоставленным воле учителя. Ему стало так плохо от этой мысли, что задумавшись,