же разгрома восстания на Сенатской площади перед литературным Петербургом предстает совершенно другой облик издателя «Северной пчелы» и журнала «Сын Отечества». Н. И. Греч резко переменил свою прежнюю позицию и даже снискал расположение тогдашнего шефа жандармов Бенкендорфа. В марте 1830 года в «Северной пчеле» Н. И. Греч публикует пасквиль своего партнера по издательству – Булгарина, в котором Пушкин называется автором произведений, «лишенных мысли, возвышенного чувства и истины». Друзья-издатели Греч и Булгарин теперь дружно упрекают поэта в том, что он якобы «чванится перед чернью вольнодумством и тишком ползает у ног сильных, чтобы те позволили ему нарядиться в штатный золотой кафтан…». С этого начинается совершенно иной период взаимоотношений А. С. Пушкина и поэтов его круга с парой Булгарин – Греч, пытавшихся превратить прогрессивную русскую литературу в послушное орудие Зимнего дворца.
Кстати, Фаддей Венедиктович Булгарин так же, как его приятель и компаньон Николай Иванович Греч, первоначально держался весьма демократических либеральных взглядов, но после восстания декабристов вдруг занял открыто верноподданническую позицию и присоединился к числу беспринципных литературных осведомителей Третьего отделения. Оба компаньона теперь с гордостью считали себя придворными издателями газеты «Северная пчела», главным редактором и цензорами которой тогда по сути являлись русский император Николай I и руководители Третьего отделения, не позволявшие этому печатному столичному органу публиковать любые материалы либерально-демократического толка. Степень контроля императора и главы Третьего отделения над изданиями верноподданных компаньонов порой доходила до абсурда. Как-то Ф. В. Булгарин был вызван на ковер к заместителю начальника Третьего отделения графа А. Х. Бенкендорфа генералу А. В. Дубельту, учинившему дрожащему от страха Булгарину страшный разнос по поводу публикации статьи о непостоянстве и некоторой вредности для здоровья столичного населения петербургской погоды. За эту «либеральную выходку» Николай I грозился закрыть газету. Не дав Булгарину возможности пояснить и оправдаться о смысле опубликованной небольшой газетной статейки, генерал Дубельт, стуча по столу своим массивным кулаком, кричал перепуганному издателю: «Климат царской резиденции бранишь, негодяй! Смотри у меня!..».
Великий императорский гнев собратья по перу Ф. В. Булгарин и Н. И. Греч испытали на себе со страхом в другой раз, когда оба могли в одночасье лишиться не только газеты и журнала, но и оказаться «в местах не столь отдаленных». Женский угодник Ф. В. Булгарин тогда опубликовал в «Северной пчеле» балладу русской писательницы и поэтессы графини Евдокии Петровны Ростопчиной «Насильный брак», в которой она откровенно намекала на раздел Польши и присоединение ее частей к России. Главными фигурантами поэмы являлись некий барон и взятая им насильно супруга. Из баллады откровенно «торчали уши» героев, олицетворявших в лице разбойного барона Российскую империю, а в хрупкой и беззащитной