шепотом, после чего он склоняет голову, позволяя потрепать свою густую гриву. – Вот так. Все хорошо. Смотри, что я тебе принесла. – Достаю из подола платья яблоко и, положив плод на раскрытую ладонь, подношу к его рту. – Держи, мой хороший. – Большие мягкие губы жеребца приятно щекочут кожу, пока тот довольно уплетает остатки лакомства с моей ладони. – Хочешь, я почитаю тебе?
Разворачиваю кресло и задом подъезжаю прямо к кованой изгороди. Просунув руку в копну сена, выуживаю оттуда припрятанную книгу о дерзкой южанке.
Эзио не нравится героиня этого романа, и он не одобряет мой выбор. Мне же строптивая девушка импонирует своей смелостью, несмотря на характер, который не многие способны понять. Я тоже далека от идеала, поэтому осуждать девушку нет никакого желания, тем более что ее жизненный путь не менее тернистый, чем мой.
– Так на чем мы там остановились? Ага. Нашла. – Наглая морда появляется из-за моего плеча. Шлепая губами, Гром тянется за книгой. Не могу сдержать смеха и, упершись ладонью в широкий лоб, заставляю отодвинуться назад. – Нет! Нет! Нет, приятель! Это несъедобное.
В ответ на мои слова конь настойчиво подталкивает меня в спину носом, и я едва не вылетаю из кресла, с визгом вцепившись одной рукой в подлокотник.
Вот же засранец!
Гром вновь пытается вырвать из книги страницу, и мне приходится откупиться от него очередным яблоком, чтобы спокойно вернуться к чтению.
Здесь, в конюшне, можно позволить себе все то, что недоступно за ее пределами. Здесь я живу. Здесь злость не имеет надо мной власти. Словно и не было всей той боли, предательства и чувства потери.
Очень быстро я поняла, что подарок Эзио стал моим спасением.
Впервые я заглянула в конюшню из-за непрекращающегося ржания, в котором отчетливо слышалась мука. Животное боялось. Но, увидев меня, оно притихло. Громадная фигура коня в свете луны словно заворожила меня, и я не смогла уехать, так и просидела здесь до утра.
Та тихая ночь стала началом нашей дружбы.
Рядом с ним, как и с Нагайной, на душе становится спокойно. Мне нравится это чувство. И нравится то, что его дарят мне животные, а не люди.
В доме я ничего подобного не испытываю. Там я чужая. Да и жилище кажется мне чужим. Несмотря на подарки, внимание Эзио и комфорт, которым он старается окружить мое существование, я чувствую себя неуютно, и с каждым новым днем это неприятное ощущение растет и сковывает меня только сильнее.
И даже поселившееся в душе безразличие к собственной жизни не позволяет игнорировать основную причину моего дискомфорта.
Филиция.
Я дышу ее ненавистью, которой пропиталась каждая стена этого дома. Мне еще ни разу не удалось завести с ней нормальный разговор. Ужасно хочется понять, за что она меня так яро ненавидит. Хотя я и так это знаю. Как и то, что ее ненависть напрасна, потому что на ее мужа я никоим образом не претендую. А за такое пристальное внимание с его стороны мне и самой временами хочется придушить себя, чтобы избавиться от тягостного чувства, будто