он умер, как и Ронни. А ты, Джерард… не имеешь к нему никакого отношения.
– Ты ошибаешься. Джерри не умер, он здесь, перед тобой.
Я покачала головой и наконец смогла отнять у него свои руки:
– Нет. Он – здесь. – Я прижала ладони к груди, там, где билось сердце. – Только здесь, и всё.
Голова у меня кружилась, и я, обернувшись, пошла к выходу из комнаты. Я больше не могла находиться здесь и продолжать этот бесполезный разговор.
Я уже была на пороге, когда мне в спину прилетел еле слышный шёпот брата:
– Я люблю тебя, Ронни.
В тот момент я поняла одну вещь. Не знаю, откуда пришло это понимание, но думаю, что я не ошиблась.
Джерард никогда не станет ара. Его сила перегорит в нём почти так же, как перегорела моя. С той лишь разницей, что брат умеет обращаться, в отличие от меня.
Я никогда не стану оборотнем, а Джерард никогда не станет ара. Такова наша цена за то, что мы предали друг друга.
Элфи ждал меня снаружи, у ворот, и, как только я вышла, он сразу же бросился вперёд и уткнулся холодным мокрым носом в мою ладонь.
Какое спокойное, безмятежное небо. И тишина, даже птицы молчат. Только ветер шепчет… что?
Я зажмурилась изо всех сил, сдерживая слёзы, и прислушалась.
Ветер погладил меня по волосам, пощекотал щёки, высушил вскипевшую в ресницах влагу. Я так и не смогла разобрать слова, только знала, что Арронтар поддерживает меня.
Но как, скажи, как жить дальше? Что делать? Ведь это совершенно невыносимо. Иногда кажется, что я сейчас разорвусь на части. Зачем мне жить? Чего ради? Впереди точно такие же дни, наполненные одиночеством – и ничем, кроме него. Без малейшей надежды на любовь и понимание.
– Рональда…
Распахнув глаза, я увидела Грэя. Он стоял рядом, в паре шагов от меня, и просто смотрел.
У меня появилось странное чувство, будто он понимает, что я чувствую сейчас. Хотя Грэй не мог понимать, конечно, не мог… Ведь он про меня ничего не знает.
– Удивительные у тебя глаза, – сказал вдруг мужчина и улыбнулся. – Как небо.
Я не успела ответить, Грэй вдруг подошёл ближе и продолжил:
– Я пришёл к твоему дому, чтобы поговорить, но тебя там уже не было. Тогда я пошёл сюда, в деревню, и узнал, что ты вошла в дом калихари. Рональда… у меня есть к тебе один вопрос. Точнее, предложение.
Грэй запнулся, а потом, глубоко вздохнув, продолжил:
– Завтра я уезжаю, возвращаюсь в Лианор. Не хочешь поехать со мной?
Никогда в жизни я так не удивлялась.
– Я не шучу, Рональда. Завтра в полдень прямо от усадьбы дартхари я отправляюсь в столицу. Предлагаю тебе поехать со мной.
Я смотрела на Грэя и не понимала, что за чушь он несёт. Поехать с ним? Зачем?
– Зачем? – повторила я вслух, всматриваясь в его тёмные глаза, бывшие сейчас абсолютно серьёзными.
– А зачем тебе оставаться здесь? Принимать роды и лечить от простуды, ловить на себе презрительные взгляды? Я слышал, как про тебя отзываются в деревне. В открытую не оскорбляют, конечно, благодаря