находятся на когнитивной карте человека, потому что они в отдаленном будущем, а не сейчас и здесь. Это не значит, что они не реальны или что эмоции неуместны. Это лишь значит, что работу можно начать с этих карт. Вполне может оказаться, что такая тревога (или страх) о будущем является основной мотивацией человека, сподвигающей его или ее выстраивать свою жизнь так, чтобы избежать этих угроз. (Заметку о работе с такими случаями можете прочесть в главе «Депрессия и социальный статус»). Такие негативные эмоции могут быть весьма адаптивными, если угрозы реалистичны, а действия в самом деле позволяют их избежать. (Одно из важных различий между людьми заключается в том, что некоторые более чувствительны к рискам и угрозам, а другие – к выгодам и возможностям. И это биологически обусловленные различия. Больше об этом в главе о пятифакторной модели личности, «Нейроцизм» и «Экстраверсия»). Осознание того, что моя тревога мне полезна, может снизить ее уровень, а исследование расплывчатых беспокойств – прочертить их в конкретные и понятные угрозы. Это в свою очередь поможет преобразовать тревогу в страх, что также хорошо по двум причинам: во-первых, это позволяет откалибровать интенсивность страха пропорционально определенной угрозе, и во-вторых, в отличие от тревоги, которая сковывает, страх побуждает к действию. Нередко в результате такого уточнения когнитивной карты человек отчетливо формулирует контуры угроз, и оказывается, что они не так страшны и огромны, как казалось, когда на их месте на карте было просто серое пятно неизвестности. Это позволяет сформулировать реалистичную стратегию их избегания или преодоления. В результате интенсивная тревога сменяется пропорционально проблеме бдительностью, что безусловно адаптивнее и может улучшить качество жизни человека.
– Мне негде ночевать сегодня, и если я вернусь домой, то муж меня побьет.
Или
– У меня конфликт с начальницей на работе, и меня могут уволить через неделю, и тогда я не смогу оплачивать аренду и терапию.
Это совсем другая ситуация. Негативные эмоции в этом случае сигнализируют о непосредственной близости угрозы, которая находится во внешней реальности практически здесь и сейчас, сегодня. Такая ситуация может быть вообще не терапевтическим запросом и требовать привлечения полиции или социальных служб для защиты человека от серьезных угроз жизни и здоровью.
Если угроза не требует сиюминутного вмешательства третьих сил, то терапевтическая работа все равно будет направлена, во-первых, на действия – на нейтрализацию угроз и в ближайшем будущем – организацию безопасного места проживания, решения острых проблем в семье или на работе. В процессе решения этих задач будут подниматься и более глубинные процессы человека. Эти процессы – материал для психоаналитической (в широком смысле) работы.
В обоих примерах сигнальная система работает нормально, адекватно реагируя на угрозы. В первом случае они находятся на когнитивной карте в будущем, а во втором – непосредственно во внешнем мире. Но есть еще один класс ситуаций,