оставят одних. Или надеясь, что текилу принесут быстрее. – Знаешь игру «Правда или действие»? – обратился брюнет ко мне.
Я кивнула.
– Тогда все будет легко. Я задаю вопрос, ты отвечаешь правду. Или пьешь вместо этого. Затем твоя очередь.
Смешно.
– Во-первых, я не буду с тобой пить. Во-вторых, считаешь, это справедливо? В тебе килограммов на тридцать больше.
Никита окинул меня оценивающим взглядом. Цепким и очень внимательным.
– Скорее на сорок, – вынес он свой вердикт.
– Из твоих уст это смахивает на извращенное подобие комплимента, – фыркнула я в ответ. То, что у Никиты явные проблемы с высказыванием чего-либо приятного в мой адрес, я уже убедилась. Нарочно он старается или от природы такой способный – не знаю.
– Значит, я выпиваю двойную порцию, – констатировал брюнет, принимая у официанта бутылку.
– И с чего ты взял, что я соглашусь? – отодвинулась от стола и скрестила руки на груди.
Вот у меня есть железный козырь, я могу вынудить Никиту делать что угодно. А как он собирается меня убеждать?
– А почему нет? Ты же у нас моралистка. Вся такая честная, принципиальная. – Что-то не нравится мне ехидный тон Ворошилова. – Значит, врать тебе незачем, а раз так – и пить не придется.
После этих слов брюнет махнул одну стопку.
– Фору я тебе дал. Ты же не боишься проиграть?
– Что за детский развод на слабо? – спросила я и деланно скривилась, а саму внутри так и распирало посмотреть, как Волк ухрюкается. Я-то уже немного ознакомилась с его выходками, и смутить меня чем-либо он просто не сможет. Даже если очень сильно будет стараться.
Нервно постучала по столу. От восторженного волнения в предвкушении очередной легкой победы хотелось поерзать на стуле и укусить кулак, чтобы взять себя в руки.
Слишком легко.
– В чем подвох? – спросила я, наблюдая за Ворошиловым.
– Какой подвох? – Он откинулся на спинку дивана и состроил невинную физиономию. – Ты хотела свиданий, я тебе сегодня одно организовал. А я хочу получить хоть какое-то удовольствие от встречи. Не такое, как вчера.
– Ага, – вновь закатила я глаза. – Думаешь меня споить и затянуть в постель, когда я буду в отрубе?
– Фу, девушка, какие нехорошие мысли, – Никита сморщился. – Во-первых, это просто мерзко. Я в первую очередь хочу победить. Но спать с пьяным, неподвижным и, скорее всего, блюющим телом не собираюсь. Категорически. Уже не говоря о том, что это противозаконно.
– А то ты такой законопослушный… Напомнить, что ты уже пытался изнасиловать меня в своем кабинете? – отрезала я едко.
Потому что шутки кончились. Никита пытается что-то провернуть, и я не могу понять, что именно. Это раздражает.
– Я думал тогда, что ты со мной заигрываешь! Кокетничаешь, чтобы я не подумал, что ты легкодоступна, – повторил Волк свою отмазку. – И не надо говорить, что тебе не понравилось то, чем мы там занимались. Я в состоянии отличить возбудившуюся женщину от…
– Ладно, проехали, – отмахнулась