составляла план. И список собственных правил.
Номер один – не оставаться ни с кем из Ворошиловых один на один. C этой парочки станется. Так что никаких «доедем до кафе на моей машине», «провожу тебя до дома», «смотри, какой свободный лифт!». И, само собой, никаких «может, ко мне, детка?» в любых возможных вариациях. Не знаю, планируют ли эти двое на время спора исключить другие половые связи в своей жизни.
Но, черт, как же я надеюсь, что да.
Ехидно улыбнулась.
– Что смешного? – буркнул Волк, разглядывая красный пластиковый поднос с двумя чашками очень хренового кофе.
Что-то я слишком добренькая. Надо было этому самоуверенному снобу выбрать слоновьего чая из опилок, который буфетчицы разливают в граненые стаканы половником из безразмерного чана. Чтобы чаинки застревали в зубах.
– Нет, что вы. Я не смеюсь. – Я поспешно отхлебнула из своей чашки. Надо бы поубавить самодовольства, а то всю операцию провалю. – Просто давно не пила такого вкусного кофе. Пахнет невероятно.
Никита Андреевич скривился:
– У вас от этой дряни вкусовые рецепторы отмерли. Если бы мы пошли в место поприличнее, вы бы прочувствовали разницу.
Смерила босса строгим взглядом. Значит, милым котиком он притворяться не собирается? Даже интересно посмотреть, как, оставаясь грубияном, он планирует завоевать мою несчастную девичью тушку. На мое сердце эти двое уродов не претендуют, как я уже выяснила.
– Не обижайтесь, Никита Андреевич. Но я с вами наедине оставаться… побаиваюсь. Теперь.
Зайка-трусишка – это прям про меня. Самое то, чтобы заманивать Волка.
– Я уже извинился за этот неловкий инцидент.
– Неловкий? Вы пытались меня изнасиловать, – снизила я тон до смущенного шепота, чтобы не привлекать внимания окружающих. Босс-брюнет подался вперед, чтобы оказаться ко мне поближе.
– Я был уверен, что вы не против, – шикнул он на меня, опять обвиняя во всех бедах.
– Простите, а фразы «Я не хочу» и «Остановитесь» вы просто не расслышали?
– Проигнорировал, – не моргнув глазом, признался Волк.
Что-то у меня дыхание перехватило от такой наглости.
– И считаете, что это нормально? – вырвалось у меня невольно.
Сдается мне, что я имею дело с клиническим случаем. Гомо-идиотус, человек недоэволюционированный. Вид распространенный, но малоизученный. В основном на горьком женском опыте.
– Ненормально – ударять людей холодным оружием и пытаться сломать начальнику нос, – протянул Никита Андреевич. Его ладонь накрыла мою. – А когда девушка страстно стонет в моих руках, выгибается, словно изголодавшаяся кошка, и позволяет тереться пахом о свою…
Отдернула руку. Мои скулы запылали, дыхание сбилось.
Волк довольный откинулся на спинку пластикового стула. Его ухмылка ничуть не уступала звериному оскалу. Что-то я не совсем понимаю – он меня смутить пытается? Или запугать?
– Допускаю, что ошибся, – пожал этот самец плечами. – И вы доходчиво указали на мое… непозволительное поведение. Которое не повторится.
«Да