она решила проглотить лично.
– Такой маленький, а столько гадостей натворил! – сказала она, очищая свой позеленевший от визгоплюевой пыли клюв.
Градоначальник поблагодарил белых пташек, пообещал им «всё-всё, что они пожелают». Даже прилетать в город, даже пить газировку из самого мраморного фонтана!
– Пообещайте поменьше слушать разных мудрецов, – улыбнулась Карри, – А вот детей – к их словам я бы посоветовала прислушиваться чаще.
Лёвка обнял Альтаира и тут увидел, что позади других зверей нерешительно топчется и его мурлыка Пушок. Лёвка подбежал к нему, прижал к себе крепче крепкого и громко поцеловал кота в мягкий розовый нос.
И спросил:
– Пуша, а где наш Бублик?
– Покажи ему, – попросил Альтаир.
Пушок спрыгнул с Лёвкиных рук и тихонько побрёл к медовому дереву. Градоначальник последовал за ними.
Но тут же все замерли. Откуда-то, словно ниоткуда, возникла дивная мелодия. Это пела трава, росшая у торчащих толстых корней того самого медового дерева. И под эту симфонию медленно из-под земли пробивался росток. Он рождался, верно, там, где долго-предолго скулил и скучал старый Бублик. Всё ждал своего хозяина. Когда Лёвка с животными и градоначальником подошли к ростку, тот засиял, и раскрыл свои разноцветные лепестки. И превратился в чудесный цветок. Лепестки его были пушистые, шёлковые и свисали до самой земли.
– Как красиво… – прошептал Лёвка. – Альтаир, а ты можешь сделать так, чтобы я понял, о чём мурлычет Пуша?
– Нет… к сожалению, мне это не дано. Мы говорим с вами, только когда этого хотят звёзды. Но вот перевести я могу!
– Хорошо. Пуша, где же Бублик?
– Пуша говорит, что Бублик слишком долго ждал, – начал Альтаир. – Однажды ему показалось, что тебе сделалось плохо, но он ничем не мог тебе помочь. А когда собака чувствует, что не в силах помочь своему человеку, что он далеко и, быть может, позабыл о ней, то она умирает… – тихонько закончил Альтаир. – Вот, посмотри на этот цветок. Чудесный лес не позволил Бублику уйти бесследно, он превратил его в вечноцветущую орхидею. Притом пушистую! Не удивлюсь, если она умеет давать лапу.
– Бублик… если это и правда ты, дай мне лапу, – попросил Лёвка. И цветок мгновенно протянул ему свой лепесток и снова запел. Так грустно, но так же и красиво.
Пуша закрыл лапками глаза и по-кошачьи заплакал. Прижавшись к Лёвке ещё крепче, он вновь почувствовал себя котёнком.
Эпилог
Градоначальник понял, как же сильно он ошибался. Он извинился перед всеми изгнанными животными и их хозяевами, выбросил свои награды «за особый вклад» и навсегда выгнал из города мудрецов. Чтобы больше не мудрили. Ах да! Он строго запретил детям больше часа в день проводить за компьютерами. Ну, только если о-о-очень нужно по учёбе!
Лёвка долго просил Альтаира остаться, но первой же ночью, когда на небо взошла Большая Медведица, пёс завилял хвостом – забавно, будто пропеллером! Лизнул Лёвку