всего из Москвы, чтобы помаршировать в свое удовольствие и тем самым выразить свое согласие со всеми идеями этого народного движения. Это было фантастичное зрелище. И если бы мне кто-нибудь рассказал об этом, я бы ни за что не поверила. Больше того, я сочла бы собеседника сумасшедшим. И вдруг все стихло. (Маша со Стасом вернулись к нам. Я увидела их разгоряченные лица и широко раскрытые глаза.) Музыка… Голоса… Затем все стихло. Слышен был только ветер да непонятный звук, доносившийся откуда-то слева… Я повернула голову, и мне стало совсем уж нехорошо. В сопровождении двух молодых парней к центру людского моря неторопливо продвигалась инвалидная коляска с сидящим в ней мужчиной неопределенных лет. У него были густые седые волосы. Глаза спрятаны за темными стильными очками. Мужчина был даже красив. Ноги его закрывал клетчатый черно-красный плед.
– Вы подготовились к сегодняшней встрече? – спросил он высоким мальчишеским голосом.
– Да! – ответили тысячи голосов.
– Прошу оставить ваши предложения и выполненные задания у моего помощника, – и он обратился к кому-то, стоявшему рядом со мной.
Стас? Да, мужчина в коляске обращался именно к нему. Ровные ряды людей двинулись в нашу сторону, каждый, поравнявшись со Стасом, вручал ему какой-то листок с отпечатанным текстом.
– Это Рюрик? – спросила я на всякий случай у стоявшей в шаге от меня Маши.
– Рюрик.
…Приснится же такое. Я присела на постели и осмотрелась. Павел еще спал, подложив по-младенчески под щеку руку. В дверь стучали. От этого я, наверно, и проснулась.
– Да, войдите! – крикнула я, подтянув простыню к самому подбородку.
Вошла Катя и сказала, что все давно встали и ждут нас к завтраку. Она ушла, а у меня закружилась голова. Какое-то странное это было место. Я взглянула на часы: девять. Неужели я настолько впечатлительный человек, что мне снится такая чушь? Но уже за столом, наблюдая за бесстрастными лицами Стаса и Маши, я подумала: а вдруг это предостережение? Что, если такое случится в действительности и какая-то неизвестная государственным структурам партия или движение сплотит вокруг себя молодых и примет решение о свержении правительства и президента НЕЛИГИТИМНЫМ путем. Что тогда будет? И куда смотрит наша госбезопасность? Размазывая по тарелке овсянку, я думала о том, что необходимо срочно же связаться с их отделом по связям с общественностью и узнать, зарегистрировано ли вообще движение «Россия». Что касается моего пребывания в Нагорном, то я совершенно потеряла нить расследования. Надеясь встретить здесь, на этой даче, людей, имеющих непосредственное отношение к руководству движением, я хотела выяснить, существуют ли у них списки, ведется ли учет членов, узнать, много ли их сторонников живет в Тарасове и причастно ли это движение к смерти Вика. Признаюсь честно, что, если бы не свастика на дне чашки, я бы ни за что не связала воедино эти две истории. Наверно, поэтому я, выпив кофе