старшая сестра словно невзначай обронила:
– Ну, что, ты довольна, моя девочка, своей семейной жизнью? Или то, что нам доступно, уже не столь манит нас, и ореол Грача потускнел и посерел? Только ты всю правду мне говори, исповедуйся, как на духу, режь всю правду-матку!
– Раньше я Грача просто безумно любила! А теперь я его люблю всей своей душой! – ответила Крис, особо не задумываясь. – Он стал моей незаменимой частью. Признаюсь, порой бывает невыносимым тираном, но потом оказывается, что он все делал только на пользу мне! А я этого не понимала и втихаря дулась на него. Правда, совсем чуточку. Да на него просто невозможно обижаться! Он всегда чуток и деликатен! И за показной черствостью Грача скрываются и щемящая душу нежность, и огромная человеческая теплота!
Прихлопнув в ладошки, Марина улыбнулась и произнесла:
– Ну, я рада за тебя, сестричка! Я всегда знала, что именно Грач идеально тебе подходит, Крис. Лишь ему под силу совладать с такой независимой бунтаркой, как ты! Иначе бы я никогда тебе его не уступила. На что только не пойдешь ради своей любимой сестрички. Ты мне настолько, Малышка, дорога… – выступили предательски слезы на глазах у старшей сестры.
– Рина, и я тебя люблю больше всего на свете! – шагнула Крис к Марине, доверительно прижалась к ней.
– Даже больше, чем Грача? – прищурилась Шнайдер.
– Я вас люблю обоих, как одно целое! – не задумалась и горячо выпалила Крис. – Вы оба мне одинаково дороги! Я не могу разделить вас и развести вас в разные стороны…
По губам Марины скользнула ироничная улыбочка:
– Выкрутилась, стрекоза…
Предоставив курсантам тридцать минут на их личные нужды, в 15.30 весь батальон построили на строевой тренаж. Один час они занимались одиночной строевой подготовкой. Второй час потратили на тренировку в составе парадного расчета.
– Все, капут! – волочила едва свои ноги Ника. – Еще один круг, и загнанную лошадь можно будет пристреливать! Подковы с копыт содрать и на живодерню животинку…
– Удружила нам сестрица! – подкинула Вика масло в огонь. – Сейчас учились бы мы на гражданке, горя не знали бы мы, пивко попивали бы в тишине! Иди, куда хочешь, делай, что хочешь! А тут, как на старорежимной зоне, шаг влево-вправо, и тут же без суда и следствия тебя сразу ведут на расстрел…
Ника кинула взгляд на Лесю, угрюмо буркнула:
– Сама стоит на трибуне, а мы тут по кругу скачем! Вот же коза! Гоняет нас и хоть бы хны! Ни капельки сострадания к ближнему своему. Поди, только и рада нашим мучениям, за все прошлые наши грешки по полной отыгрывается на нас!
– Скачем мы, как дрессированные лошади на арене цирка! – вздохнула Вика, тяжело и чуть не плача.
– Терпите, дорогие кобылки! – вздохнула Славка мечтательно. – Отучитесь вы, вместе с Кузнецами поедете служить. И работу вам не придется искать! Государство за вас все вам найдет! И квартирки вам со временем казенные выделит…
Глядя себе