так спокойно говоришь, будто попасть в ад – это меньшее для него зло, чем попасть в сюда. – Голос девушки уже начал дрожать от обиды.
– Если он попадет в Нараку, будучи во плоти, его переместят в центральный ад для распределения. Да, его не отпустят, видя его грехи, но это будет ситуация из ряда вон, так как он не дожил свой век. Полгода препирательств с раем, и его отпустят домой, предварительно стерев ему память. Подобное уже происходило, – припомнил я случай пятидесятилетней давности.
– Я… поняла… Ему действительно нельзя здесь появляться… тогда… – поникла Руся и с надеждой спросила: – Но его ведь отпустят? Ты говоришь правду?
– Даю слово демона, – серьёзно проговорил я. – Я поэтому тебе и сказал, что нам нужно вернуться раньше, чем через полгода, чтобы предотвратить его пропажу. Но даже если мы проведём гораздо больше времени здесь, и к нашему возвращению его не отпустят, – мои родственнички не последние демоны в аду. Я сделаю так, чтобы его отпустили без разбирательств. Не вешай нос, моя прекрасная одержимая, – закончил я с улыбкой.
– Хорошо. Спасибо, Крондо. Давай попробуем вернуться за полгода, – с ответной улыбкой выдохнула Руся.
– Значит, стараюсь не только я один! – гоготнул я.
– Я буду делать всё, и даже больше! Обещаю! – воскликнула девушка, а мы в это время остановились возле стеклянной стены небоскреба.
– Ладно… Поднимаемся к гостям… – пробормотал я, цепляясь телекинезом за выступы.
Высотное здание было относительно гладкое, поэтому продвигаться наверх с большей скоростью не получалось. Потому как если представить способность телекинеза – это как дополнительные руки и ноги. А им так же, как и физическим конечностям, нужно находить сцепление с поверхностью. Грубо говоря, мне приходилось когтями цепляться за сочленение и выступы между стекол.
Кстати, ещё одна особенность этого мира – я не могу проявлять никакие свои врождённые способности, пока у меня нет прямого управления телом носителя.
– Ты прямым текстом называешь себя паразитом. Почему ты иногда называешь меня «носителем»? – возмутилась девушка, когда прочла мои мысли.
Сейчас она ощущала страх от огромнейшей высоты. Поэтому я сделал вид, что меня не трогает её копание в моей голове.
– Потому что с научной точки зрения, в данном конкретном случае, я являюсь симбионтом. И с моей стороны будет логично называть тебя моей носительницей, так как моя душа сосуществует с твоей в твоём теле, в мире и согласии. Гы-ы! – важно и с расстановкой произнёс я, а затем гоготнул. – Но вот некоторых моих сородичей можно закономерно назвать паразитами, так как в большинстве своём они отравляют жизнь своему носителю. И переставай так бояться, ты половины не услышала из того, что я сказал.
– А если мы сорвёмся с такой высоты? – неуверенно спросила она, так как мы находились где-то на сороковом этаже, и оставалось ещё столько же.
– И что? Пролетим десяток этажей вниз, а затем опять зацепимся, – беззаботно ответил я.
– А если будет более пяти метров от стекол здания?
– Ну,