в Барговерц отправилось значительно позже первого.
– Вам корреспонденция, милорд, – стоило Людвигу спуститься в холл гостиницы, с почтением сказал хорошо вышколенный портье.
Естественно, молодой граф направился к стойке администратора. При этом испытываемое им раздражение и отсутствие аппетита привели к тому, что он не пошёл к завтраку, а сел в обитое шёлком кресло и сразу вскрыл конверт. После чего его глаза пробежали по строкам, и щёки мужчины аж сделались пунцовыми от возмущения.
Нет, какая-то часть души Людвига оторопела, узнав об оказанной его семье чести. Всё же не так часто Его величество Стефан снисходил до личного посещения похорон подданных. Но вот всё остальное… Слова на бумаге сквозили яростью и требованиями. Друг беззастенчиво обзывал его беспросветным идиотом. Пожалуй, отъезд Людвига довёл Сириуса ван Отто до белого каления, раз он позволил себе столь прямолинейные выражения! Вот только привычное чувство вины Людвиг не испытал. Он не замер с часто бьющимся сердцем и не согласился с изложенным, как поступил бы в своём обычном состоянии. Ведь что ни говори, а к разумным доводам и советам стоило прислушаться. Но Людвигу Верфайеру довелось провести ночь в размышлениях, и вывод из них он сделал следующий – он посчитал себя обязанным приложить все силы к поиску детей Мари.
«Нельзя опускать руки, – сжимая кулаки, незадолго до рассвета решил он. – Даже если эти поиски означают бесконечные блуждания по улицам и посещение бандитских притонов, я просто-напросто должен сделать всё возможное и невозможное!».
Как читателю уже понятно, помимо импульсивности Людвиг Пламенный обладал редким даже для аристократии упрямством. Его мало что могло остановить, если он вбил себе что-то в голову. Так что после прочтения письма маг поджал губы до узкой черты и парой секунд позже решительно уведомил обслугу об отъезде.
Но нет, не собирался Людвиг ни в какой Артенвилль, чтобы там поклониться мощам святого Лукреция. Ему просто стало понятно, что раз Сириусу ван Отто известно его нынешнее местонахождение, то друг не оставит его в покое и в конце концов возьмёт измором. Скорее всего, лично приедет и отчитает. Поэтому часом позже Людвиг прибыл в гостиницу куда как проще «Лотоса» и занял один из скромных номеров, представляясь мистером Леонидом Вишневским. Имя, столь часть используемое Людвигом в странствиях, не вызвало вопросов у администратора в штопаном сюртуке. Его даже не попросили предоставить документы, хватило платы наперёд.
Ну, а чинный портье прежнего отеля, повертев в руках новое послание для милорда Людвига Верфайера Младшего, пожал плечами и протянул его обратно.
– Простите, мистер, но этот человек уже уехал.
– Давно?
– Минут десять назад. Как только получил первое письмо, что вы принесли, так сразу оплатил счёт и выписался.
Прилично одетый мужчина с кислой миной на лице принял конверт обратно. Выглядел он при этом более чем растерянно.
***
У Людвига Пламенного не было с собой вещей, он покинул