там.
Чтобы как-то жить, ей также пришлось найти работу, поэтому училась она дистанционно, через систему «онлайн». И все-таки Одри удалось закончить учебу и получить степень бакалавра гуманитарных наук со специализацией по английской литературе.
Ее родители оказались правы в одном. Это была совершенно непрактичная специальность. Но Одри любила то, чему училась. Ее дипломная работа стала отдушиной в ее новой жизни, полной стрессов. Это объединяло ее с Тоби: они оба любили учиться. Но он собирался преуспеть так, как ей и не снилось.
С решимостью, которой бы их родители гордились, Тоби получал высокие оценки в школе, старался приобрести друзей и уверенность в себе. Ее братишка собирался быть счастливым.
А что, если он утратит жизнерадостность, узнав: им не по карману его учеба в Массачусетском технологическом институте? Это было бы так несправедливо!
В этот институт брали самых умных. В него попадали меньше десяти процентов детей, учившихся в специализированных школах, а уж перевод сюда из обычных школ был практически невозможен. Тоби удалось получить частичный грант, но этого явно недоставало…
Кэрол и Рэндалл Миллер за эти годы нисколько не смягчились к своему сыну. Единственный вопрос, который они задали, звучал так: «Тоби до сих пор считает себя гомосексуалистом?» Одри честно сказала им: «Да!» И тогда родители ясно дали понять: они не хотят иметь ничего общего со своим сыном. Никогда.
Правда, на этот раз они предложили Одри вернуться в лоно семьи. Более того, родители хотели дать ей денег. Этих денег хватило бы, чтобы Тоби поступил в институт! Но… Ей выдвинули два условия. Первое: деньги не должны были пойти на Тоби, и второе: она должна была порвать со своим братом!
Это было невозможно… Для Одри семья значила слишком много, а сейчас ее семьей был Тоби. Однако его мечта поступить в технологический институт могла так и остаться только мечтой… Учеба вообще слишком дорогое удовольствие, сама Одри до сих пор расплачивалась за свое обучение. Ее работа в «Томази энтерпрайз» едва покрывала их расходы теперь, когда ее родители перестали выплачивать на содержание сына ежемесячное пособие, как того требовал закон штата, – два месяца назад Тоби исполнилось восемнадцать.
Да, для Одри настали тяжелые времена…
Жизнь в Нью-Йорке была дорогой. Даже в пригороде, куда она переехала с Тоби. Одри понятия не имела, как будет расплачиваться за жилье теперь, когда деньги по уходу за ребенком перестали приходить на счет.
Одри не знала, как будет жить, но отчаиваться не собиралась. Может, у нее и нет мечты, но упрямства – выше крыши!
Не в силах поверить тому, что она только что услышала, Одри оставалась в кабинке женского туалета еще несколько минут после того, как две сотрудницы вышли. В туалетах в «Томази энтерпрайз» стояли стулья, где можно было присесть или даже переодеть детей, пришедших посмотреть, как работают их родители.
Винченцо Томази был приверженцем семейных ценностей.
Сам босс был холостяком и трудоголиком,