предполагают смертельный исход. По крайней мере, мне так кажется.
– Не важно, – сказал я, прерывая ее. – Пошли. Если это худшее, чем он швыряет в нежданных посетителей, значит, он слабак. Забираем книженцию и сматываемся отсюда.
Подобрав свой посох там, где я его бросил, я потыкал им во входную дверь. Я поводил им, проверяя, нет ли электрических глазков, растяжек или замаскированных ям-ловушек. Больше ничего не произошло. Я осторожно выглянул из-за дверного косяка. Передняя комната была пуста.
Я подошел ближе. Комната казалась заброшенной, причем совсем недавно. Я видел на полу пыль, очерчивающую места, где ранее стояли кровать, сундук и четыре маленьких квадрата, которые, вероятно, были ножками стола. Подобные линии имелись на встроенных в стену полках, что наводило на мысль о том, что у хозяина комнаты имелась большая библиотека, которой здесь больше не было. По всему полу были разбросаны бумаги. Я поднял одну из них. Это оказался просроченный счет из магазина канцелярских товаров.
БАЦ! Мое внимание привлек донесшийся из глубины дома стук. За ним последовала череда красочных фраз, ни одну из которых я не мог отнести к разряду проклятий, хотя они и свидетельствовали о некоторой фантазии в том, что касалось озвучивания досады и раздражения. Очень хотелось надеяться, что тот, кто был нам нужен, не совсем преуспел в бегстве. Я дал Тананде знак выйти наружу и обойти дом вокруг. Мы могли бы взять его в клещи, если только он не выскочил в другое измерение. Танда кивнула мне и вышла за дверь.
– Кто-нибудь есть дома? – крикнул я.
– Я здесь! – крикнул в ответ приветливый голос.
– Говорить буду я, – сказал я, продвигаясь вперед.
Мы с Калипсой (я шел впереди) пробрались через разросшийся дом. Он был поделен на несколько жилых помещений, по несколько комнат в каждом, оформленных в своем собственном стиле. За пустыми парадными залами располагалось скромное жилище знахарки-травницы, которая, видимо, ночевала в своей же лавчонке и отличалась забавным вкусом в том, что касалось нижнего белья, часть которого сушилась на стеллажах рядом со снозуортом и корнем гиппорема. Каморку за ней, судя по формулам, накорябанным мелом на стенах и полу вокруг ветхой кровати, скорее всего, занимал студент-математик. Из соседних комнат доносился стук – там мускулистый мужчина в фартуке шлепал на широкий деревянный рабочий стол пыльные формы.
Он поднял глаза и улыбнулся. Правда, улыбка его слегка померкла, стоило ему увидеть мою грозную персону. Это был тот самый Счастливый Плиточник. Впрочем, его врожденный оптимизм быстро взял верх, и он подошел ко мне, чтобы поздороваться. Тананда появилась позади него и пожала плечами.
– Приветствую тебя, друг! – сказал он. – Чем могу быть полезен?
– Я ищу великое сокровище, – сказал я.
– О, да у меня этого добра здесь немерено, наверняка вам что-то понравится, – любезно сказал плиточник. – Только что закончил партию флорнезианских замков с настоящим золотом в глазури. Неплохо подойдет