в пять лучше того, который ей пришлось отдать. Потратилась на свежие травы и кусок оленины – обычно о такой роскоши она и мечтать не смела. И несмотря на потяжелевшие корзины, осталась еще одна серебряная монетка.
Домой Рэн дошла быстро. Вплыла в калитку с улыбкой на губах, которая померкла, когда из дальней комнаты донесся шум. Девушка поставила корзины на стол, зачерпнула ковш воды и аккуратно понесла ее отцу.
Девушка медленно приоткрыла дверь, роняя капли воды на ботинки.
– Папа?
Отец тихо вздохнул и слабо улыбнулся. Рэн помогла ему сесть, бережно поднесла ковшик к его потрескавшимся губам. По подбородку скатилось несколько капель.
– Вот и моя птичка, – хрипло прошептал он. Кожа у него была скользкая от пота. В волосах проступило еще больше седины, чем утром – даже на висках пробилась белизна. Он казался испуганным, но узнавал дочь. Его разум не погас. Рэн облегченно выдохнула.
Отец коснулся ее щеки; тонкая, как бумага, кожа на его ладони шелушилась.
– Знаешь, я бы без тебя пропал. Да чего там, помер бы. – Он попытался усмехнуться, но получилась только гримаса.
– Не говори так, – прошептала Рэн непослушным языком. – Ты вечно так говоришь. Ты поправишься.
Она убрала его руку и вновь накрыла ее тяжелыми одеялами из грубой шерсти.
– Я сделаю тебе похлебку.
– К черту ее, – сказал он, морщась. Рэн принужденно рассмеялась, хоть оба они знали, что он не способен съесть почти ничего, кроме супа.
– Поспи, – велела девушка. То, что ее отец даже не попытался спорить, лишь подтвердило его слабость.
Рэн выскользнула обратно в большую комнату, положила кости индейки и травы в воду и поставила котелок на огонь – закипать. Повесила пустые корзины на крючки около двери, сложила полотенца и убрала их обратно в шкафчик.
Когда вещи заняли положенные им места, Рэн пододвинула стул к камину, залезла на него и достала с полки коричневый кувшин. Он казался простым и невинным, как и сама Рэн. Никому бы и в голову не пришло, что в нем есть что-то ценное.
Рэн настороженно обернулась к двери в папину комнату. Он ничего не знал о скудных сбережениях, которые ей удалось наскрести, об обедах, в которых она себе отказывала, чтобы услышать приятный звон монет. Куры старели. Они не смогут нести яйца вечно. Рэн нуждалась в запасном плане.
Она вытащила пробку из кувшина и высыпала монеты на старый деревянный стол. Разложила по кучкам: несколько медяков, две бронзовые монетки и один драгоценный золотой, который она отложила для сборщиков налогов, что придут осенью.
С этими деньгами девушка много чего могла – например, забрать их и сбежать на поиски лучшей жизни. Тут хватало, чтобы встать на ноги, найти работу и комнату с кроватью. Даже чтобы отправиться в Ведьмины земли и наконец-то обучиться магии. Узнать, кто Рэн такая.
Она повертела монету Тэмсин в пальцах – ее тепло успокаивало. Ради отца она пожертвовала всем: сердцем, будущим, магией. Наверняка она кое-что заслужила и для себя.
Со