в надежде доказать этим свою полезность и урвать немного от хозяйского пирога! Холуи…
Он выругался матом, потом посмотрел на порозовевшую Веру и извинился.
– Извините старика, но нет сил терпеть и смотреть на то, что творят! Вы хотели отзыв? Сейчас я его напишу, да ещё добавлю от себя!
Сначала он коротко подтвердил правильность написанного прямо на последнем машинописном листе и расписался, а потом взял свою бумагу и минут пять писал отзыв в развёрнутом виде.
– Наверняка мне оторвут голову, – сказал он, отдавая нам бумаги, – но это нестрашно. Я уже прожил своё, а семья погибла, поэтому меня некем зацепить. А вот вы, молодые люди, побереглись бы. В тех, кто за этим стоит, нет ничего человеческого.
Глава 5
– Садитесь, князь, – сказал мне отец Веры. – Вы пришли просить руки моей дочери?
Глава купеческого дома Водениковых походил на былинных богатырей, какими их рисовали в иллюстрациях к сказкам. Он был на голову выше меня, а весил раза в два больше, и я не видел в нём жира. Мужественное лицо с крупными чертами и широкая купеческая борода довершали облик. Хотя Николаю Дмитриевичу перевалило за пятьдесят, ни в бороде, ни в густых, коротко стриженных волосах не было видно ни одного седого волоса. Сейчас он был одет в костюм с непременным здесь жилетом, но на выездах любил одеваться под старину, в сюртук, широкие штаны и сапоги.
– Не совсем так, Николай Дмитриевич, – улыбнулся я. – Руку я попросил сам и уже получил согласие, а от вас нужна помощь. Я не могу организовать свадьбу, не зная, кто на ней будет присутствовать с вашей стороны, и сколько им потребуется времени на сборы. И забудьте вы о моём княжеском титуле. Какие, право, титулования у родственников? Вы и дочери станете на каждом шагу напоминать, что она княгиня?
– Можно и по-простому, – согласился он. – Вижу, что шутите, поэтому не обижаюсь. Когда и где думаете играть свадьбу?
– Я готов хоть сейчас, но из-за одной моей родственницы придётся ждать дней десять, – объяснил я. – Она не приедет из Италии в свои девяносто, но может обидеться, а у неё родственные связи с семьёй Романовых. А о том, когда это будем делать и где, я прошу вас договориться с моим отцом. Вот визитка, на которой указаны его телефоны, рабочий и домашний.
– Лодырь, – сделал вывод Николай Дмитриевич. – Спихнули всё на отца и рады. Ладно, приготовим мы вам такую свадьбу, что на неё будет не стыдно пригласить императора.
– У меня к вам очень серьёзный разговор о безопасности Веры, – сказал я, отбросив шутливый тон.
– А что у вас случилось? – насторожился он.
– Как вы относитесь к закону о лёгких наркотиках? – начал я издалека.
– Плохо я к нему отношусь! – сердито сказал Николай Дмитриевич. – Можете не оглядываться, здесь нас не услышат. Вредный закон, хоть и говорят, что к его принятию приложил руку сам государь. Много работников, особенно из молодых, употребляют эту пакость и становятся никуда не годными людьми. В деревнях этого меньше, а в городах,