врезаясь в живот.
– Я выясню, для чего ты это сделала, – прозвучало сзади тихо, но Юля расслышала. Веки прикрыла от напряжения и дыхание задержала, испытывая отдаленный укол вины, – а также выясню, почему твои наемники не довели дело до конца. Но только попробуй выкинуть еще раз нечто подобное. – прошелестело над самым ухом, и Юля почувствовала, как мужчина становится к ней в непозволительной близости. Волнение сковало тело, – Я играть с тобой не буду. И ради твоих прихотей ставить на кон свою жизнь тоже не стану. Поэтому советую стать паинькой и не повторять своих ошибок. Поняла?
Злость буквально развернула к нему лицом. Слишком близко как оказалось. Юля не рассчитала и едва не столкнулась с его носом своим. Замерла на секунду, но назад не отступила, чтобы не думал, что испугалась.
– А тебя здесь никто не держит. И рисковать собой тоже не заставляет. Ты выбрал эту работу сам. А как известно, профессия телохранителя не обещает спокойствия и размеренности, – произнесла четко, будто внутри при этом все не дрожало. Денис стоял в каких-то паре миллиметров. Юля видела его искаженные гневом губы, чувствовала на себе ошпаривающее дыхание, странным образом нагревающее и ее саму. Будто она зависела от него. – Поэтому будь готов к любым неприятностям. А я их тебе устрою, будь уверен.
Развернулась и держа спину ровно отправилась в холл. Там этот мерзавец ее хватать не станет.
Сердце колотилось так громко, пока поднималась по ступеням. Не слышала ничего, кроме оглушающего пульса. Не видела, но отчего-то знала, что Денис смотрит. В животе все пульсировало и сжималось.
Она была зла. Нет, не так. Если бы люди имели свойство воспламеняться от гнева, Юля бы уже сгорела.
Глава 12
Допрос он ей устраивает, мерзавец! Откуда только Егор взял Дениса этого? И почему именно его? Неужели нельзя было выбрать кого-то другого менее раздражающего и дотошного?
Юля нервно вышагивала по комнате туда и обратно, заламывая пальцы. Прокручивала случившееся на кухне и то и дело откидывала назад волосы. Они мешали. И так жарко было, шея горела, а они к коже липли. Злость не отпускала. А ещё у девушки в добавок ко всему ныло внизу живота. Сильно и требовательно.
Она уже и не помнила, когда такое было в последний раз. Может, в самой юности, и то не так остро. Романова глупой не была, прекрасно осознавала, что это возбуждение, и оттого злилась ещё сильнее. К Герману ни разу не испытывала и десятой доли подобного, хотя это и не удивительно. Она никогда его не хотела.
Но сейчас… разве она хочет Дениса? Нет же! Нет! Этого самоуверенного подонка, решившего ее шантажировать? Она не может его хотеть! Вот только едва Юля вспоминала, как наглец прижимался сзади, под кожей всё накалялось, а между ног сводило. И не только потому что у неё внутри каким-то необъяснимым образом отзывалась его близость, а ещё потому что девушка отчётливо помнила, что и он сам был возбужден. Когда придавил ее к столу, она почувствовала поясницей каменную твёрдость.
Извращенец чёртов!
Опустилась