Елена Арсеньева

Звезда на содержании


Скачать книгу

чуть не упала на ступеньках, но существо удержало ее. Краешком сознания Анюта отметила, что вся его одежда как-то странно шелестит, как если бы была сделана из бумаги. Но в следующее мгновение существо втолкнуло ее в какую-то дверь, потом эту дверь захлопнуло, и Анюта оказалась в кромешной темноте.

* * *

      – Ну что же, – спросил Хвощинский, – сходил ли ты на пристань?

      – Как же, батюшка, – кивнул Данила с важным видом. – Как же можно ослушаться? Сходил!

      – И что?

      – А что? Поспрошал народишко.

      – Ну?! Что из тебя каждое слово надобно словно вожжами тянуть?!

      – Да не надобно тянуть, барин. Поспрошал, говорю, выспросил, значит. Сказали мне про одного... Савелий имя его, Савка, по прозвищу Коркин, да все кличут просто Савка Резь[3].

      Хвощинский зыркнул исподлобья, но промолчал.

      – Резь, говорю, – продолжал Данила со значением. – Народишко сказывает, клейма негде поставить!

      – Ну ты знаешь, особо какого звероватого мне тоже не надо, чтоб ни ступить, ни слова сказать не мог, чтобы люди от него во все стороны разбегались, – недовольно проговорил Хвощинский. – Нужен человек с понятием и обхождением. Этот Резь твой таков ли?

      – В точности! – с жаром вскричал Данила. – Именно таков! Глянешь – красавец! Девки да бабы из-за него крушат себя – это никакими словами не обсказать. В жизни не поверишь, что не добрый человек, а оторва последняя и смертоубивец. Лет двадцати пяти, а уж за плечами небось столько, что другому и не снести такой груз.

      – А говорить может, как приличная персона? – озабоченно выпытывал Хвощинский.

      – Что соловей поет! – завел глаза Данила.

      – Соловей-разбойник! – хмыкнул барин.

      – Народишко сказывает, – сделал Данила таинственное лицо, – из доброй семьи этот Савка Резь. Оттого и пригляден, оттого и обходителен.

      – А росту он какого? – обеспокоился Хвощинский. – В плечах широк ли?

      Данила сделал самую простецкую мину:

      – Аккурат как вы, барин. И ежели, к примеру сказать, помыть Савку, да волосья ему малость пообкорнать, да картуз господский нахлобучить, да надеть на него какой-нибудь самый плохонький ваш сюртучишко, то и не отличишь его от благородного господина.

      – Комедия ошибок! – пробормотал Хвощинский.

      – Чего изволите? – подобострастно спросил Данила.

      – Да чего-чего... – проворчал господин. – Понятно чего!

      – Знамо дело! – кивнул его верный Лепорелло. – Да не кручиньтесь, батюшка барин, обделаем мы для вас это дельце. Коли с барышней сладили, сладим и с Савкою!

      – Раскошелиться, конечно, придется... – Хвощинский, кажется, беседовал сам с собой, однако Данила не замедлил и тут всунуться со своим толкованием:

      – Так ведь дело-то какое... грошик вложишь, червонец получишь!

      – Горазд ты, погляжу, деньги в чужом кармане считать! – построжал Хвощинский.

      Лепорелло сделал виноватую мину, однако хитрющие глаза его красноречиво говорили, что карман господина вряд ли может считаться чужим для слуги.

      –