спрашиваю ученика, который вчера сам напросился остаться. – А где Карл? Я оставляла вас обоих после занятий сегодня и вроде никому не разрешала уходить.
– Без понятия, – отвечает ученик, отрываясь от учебника химии. – Он сегодня не появлялся.
– Совсем? – искренне удивляюсь. – Ты случайно не знаешь, почему?
– Откуда же мне знать? – выражение его лица дает понять, что ему все равно. – Может, заболел?
«Ага, если только воспалением хитрости» – думаю я, но предпочитаю промолчать.
Остатки учебного часа проходят в тишине. Яков делает домашнее задание, а я ломаю голову над тем, почему Карл пропустил уроки сегодня. Тут я понимаю, что не могу даже позвонить ему и выяснить, где он пропадает, ведь у меня до сих пор нет номера его телефона. Ругаю себя за глупость, и за то, что за глупыми желаниями совсем позабыла обо всем на свете. Осознаю, как мало знаю о нем. Только имя, фамилию, и то, где он живет в данный момент.
Отпустив ученика, украдкой пробираюсь в кабинет директора. Благо я знаю, где Тата прячет ключ от него.
Нахожу среди папок, расставленных в алфавитном порядке, личное дело Карла. Беру из несгораемого шкафа папку с нужным именем, пробегаюсь по листам глазами. Родился… вырос… учился… Нахожу страницу со сканом его паспорта. Смотрю адрес прописки. Следом выискиваю номер телефона отца. Записываю эту информацию в блокнот и выхожу из школы, спеша к себе в гостиницу.
***
Вернувшись в номер, звоню по указанному номеру. Трубку долгое время никто не снимает. В конце концов, на том конце провода строгий голос отвечает:
– Алло.
– Добрый вечер, – начинаю я разговор. – Меня зовут Клара Викторовна. Могу я поговорить с отцом Карла? Дело в том, что я являюсь его учителем…
– Что на этот раз натворил этот засранец? – обрывает меня голос. Судя по интонации, мужчина раздражен.
Удивляюсь такой реакции и отмечаю, что Карл не врал на счет плохих взаимоотношений с отцом.
– Дело в том, что сегодня он отсутствовал на занятиях, – пытаюсь говорить как можно более строгим тоном.
– Как? Он что, снова сбежал в самоволку?
– Само… что? – не верю своим ушам, и пытаюсь уверить себя, что ослышалась. – Простите, может, я что-то не так понимаю, но у нас не настолько строгая школа, чтобы называть прогул "самоволкой".
– Не понял? – абонент на том конце делает паузу, возможно пытаясь понять услышанное. – А как еще это называть? Если мне не изменяет память, а она точно не изменяет мне, Карл уже пять лет учится в военной школе, и прогул там не может называться никак иначе!
– Простите за беспокойство, – совершенно растеряно бормочу я. – Кажется, я просто ошиблась номером, – говорю неуверенным тоном и кладу трубку.
Растерянность и недоумение не отпускают, а в голове, как заезженная пластинка крутится только одно: «Так кто же ты такой, Карл? Если это вообще твое настоящее имя…»
Часть третья
Четверг.
Сон бежит от меня всю ночь,