быстро потом прогрессирующих в правильном направлении.
Понравились сцены с болезнью героя, его метафизическими шатаниями по просторам нашей необъятной глубинки. То ли сон, то ли явь, то ли бред, то ли мистика – автор создал полную неопределенность мироощущения героя. Здесь и апологетика идеального коммунистического мировоззрения, и приворот бабки из дальней деревни, и своевременное крещение в храме, и посещение загробного мира или промежуточного состояния на пути к нему. Все это описано просто здорово! Собственно, возможно это и было наглядное описание мятущейся души героя. Нечто похожее, кажется, было в "Подростке", когда герой свалился в лихорадке, но далеко не так образно и красочно выглядел его бред, как похождения Павла в настоящем романе.
Роман прочитан с удовольствием, он затронул многие ностальгические струны сердца и безусловно написан с высоким мастерством.
20. Пищеблок
Роман, 2018
Алексей Иванов
Вампиры в пионерском лагере, что может быть нелепей? Однако, после появления романа Алексея Иванова это уже чуть не классический взгляд на тематику кровопийц, упырей и вурдалаков в советском антураже. И красный галстук, и перевернутая пентаграмма в виде пятиконечной звезды – все пришлось весьма кстати.
После Брэма Стокера с его Дракулой, "Упыря" и "Семьи вурдалака" А. К.Толстого, того же Стивена Кинга с "Уделом Салема", других многочисленных произведений с кровососущими персонажами, до обидного в стороне оставалась советская коммунистическая система. И этот явный недосмотр российского писательского корпуса силами пермского прозаика сегодня исправлен.
Алексей Иванов многостаночник, на все руки мастер. И "Пищеблок" читается как тщательно выверенный текст, построенный по законам литературного ремесла. Именно ремесла, при чтении не покидает ощущение, что каждый поворот сюжета, каждый персонаж, каждый диалог выверялся с ювелирной точностью. Все ладно, стройно, работает на то, на что нужно работать. Короткие реплики, диалоги, короткие описания, стремительно развивающаяся коллизия событий. Однако не всегда.
Первые 20–25 % текста ни слова о вампирах. Описывается бытовуха пионерского лагеря лета 1980 олимпийского года. Не интересно, может, для кого-то познавательно, но я бывал в пионерских лагерях, однако и это не помогло, ностальгия не заработала. Да, страшилки дети любят на ночь рассказывать, вечерний фольклор пионерлагеря подобран добросовестно, подготовка читателя проведена, но эта стадия явно затянута.
В последующих 20–25 % текста вампир упоминается всего два раза. То есть примерно половина романа ушла на то, чтобы ввести читателя в курс дела и заинтриговать, повести за собой. Однако пока здешние вампиры весьма странные, совсем непохожие на тех, классических. Не очень-то и страшные и даже несколько нелепые.
Дальше динамика и напряжение действия нарастают в геометрической прогрессии. В последней четверти романа мы наконец узнаем, откуда взялись здешние