Бывший военфельдшер В. А. Якушев вспоминал, что в составе гарнизонов трех сражавшихся дотов едва ли насчитывалось по 10 человек. Один взвод убыл в гарнизонный караул в Брест, часть личного состава находилась на курсах младших командиров, многие офицеры уехали в отпуска. В дотах оставались: младшие лейтенанты И. М. Борисов, В. И. Олегов, И. П. Фролов, И. Ф. Бобков и военфельдшер В. А. Якушев. Помощь раненым оказывала жена Бобкова. Якушев писал: «23.6.1941 г. кончились боеприпасы. ДС блокирован немцами. Взорваны двери. Через перископные отверстия гранатами уничтожена обслуга перископа и кто был в этом каземате. Немцами был пущен газ в дот в виде шашек. Кто был ранен, все задохнулись. Оставшиеся в живых, человек шесть, выползли ночью в близлежащий форт».[47] Бывший командир взвода 3-й роты 17-го ОПАБ И. Н. Шибаков вспоминал: «25 июня во второй половине дня левый каземат был пробит снарядом, материальная часть вышла из строя… Дот блокирован. Мы отбиваемся гранатами. Подорван запасной выход, враги затопили нижний этаж, стреляли в отверстия казематов, в пробоины кидали гранаты. Отверстия мы заткнули шинелями и одеялами. Вода словно кипела от взрывов, брызги долетали на верхний этаж. Мы сели, обнявшись, на пол. Думали – вот-вот обрушится пол».[48] «Состояние, когда боевые возможности избитого снарядами и бомбами дота исчерпаны, называется „приведен к молчанию“. Уже не припадая к земле, не прячась, подходили к умолкшим бетонным многогранникам, которым так и не успели сделать обваловку, немецкие саперы-подрывники. Привычно делали свою саперскую работу, потом писали подробные отчеты. „Защитная труба перископа имеет на верхнем конце запорную крышку, которая закрывается при помощи вспомогательной штанги изнутри сооружения. Если разбить крышки одиночной ручной гранатой, то труба остается незащищенной. Через трубу внутрь сооружения вливался бензин, во всех случаях уничтожавший гарнизоны“.
Уровцы (так их называли) несли за свои участки границы поименную ответственность, поэтому они не покинули ее, даже когда граница стала немецким тылом. «150-килограммовый заряд, опущенный через перископное отверстие, разворачивал стены сооружения. Бетон растрескивался по слоям трамбования. Междуэтажные перекрытия разрушались во всех случаях и погребали находящийся в нижних казематах гарнизон». Но и взрывчатка не могла уничтожить бессмертных, казалось, людей. Об этом почему-то не часто пишут, но именно 22 июня стало тем днем, когда германские нацисты впервые во Второй мировой войне применили против своего противника (гарнизоны советских дотов) боевые отравляющие вещества.
О варварстве немецких войск поведали после войны выжившие защитники укреплений: для них противогазы не оказались ненужной обузой. «Уцелевшие бойцы спускались в подземный этаж, закрывая люки. Но газ проходил по переговорным трубам, в которые не успели вставить газонепроницаемые мембраны». «Слышим легкое шипение. Потянуло лекарственным запахом. Газы! Все одели противогазы.