едино в подобных действиях и побуждениях. Почти каждое вопиющее проявление безнравственности, имеющее большой общественный резонанс, такое, как, например, «поп-молебен» в Храме Христа-Спасителя, поляризует наш социум, демонстрирует, что немалое количество людей стремятся оправдать явное зло. Но внушают оптимизм как большое число активных противников аморальных акций, так и то, что такие акции уже не оставляют основную часть наших сограждан безучастными, показывая, что уровень толерантности к злу, нараставший с конца 1980-х годов, явно начинает снижаться. Конечно, наша страна непредсказуема, и сейчас трудно судить о том, какая из проявляющихся в ней многочисленных и разнонаправленных тенденций возобладает в будущем. В любом случае современная Россия находится лишь в начале длинного и трудного пути к возрождению нравственности, но хочется надеяться на то, что этот путь ею начат.
В подобных условиях перед психологической наукой и практикой сохраняются прежние задачи: доказательство губительного влияния безнравственности на общество, изучение конкретных морально-нравственных проблем, поиск путей их решения и др. Но возникают и новые задачи, такие как выявление результативности тех мер по возрождению нравственности, которые предпринимаются в современной России, аргументация необходимости их более широкого и последовательного применения, поиск ресурсов переубеждения их противников, выявление эффективных социальнопсихологических механизмов воздействия на уровень нравственности в обществе и др.
Современная психологическая наука неизбежно в значительной мере становится участником идеологической борьбы, отвечая на вопросы о том, что плохо и что хорошо для нашего общества. Идеологемы, вокруг которых ведется эта борьба, хорошо известны, порождены псевдолиберальной идеологией и достаточно глубоко внедрены в наше общественное сознание в результате ее доминирования в 1990-е годы. Это идеи о том, что «запреты неэффективны», «свобода личности имеет приоритет над общественным благом», «можно все, что не запрещено законом», «значимость человека в условиях рыночной экономики предопределена тем, сколько он зарабатывает», «школа должна оказывать образовательные услуги, а не заниматься воспитанием» и т. п. Каждая из подобных идеологем имеет не только морально-нравственный, но и собственно психологический смысл, и именно психология должна выработать аргументы в решении, например, вопроса о том, нужна ли вообще система воспитания, можно ли ее построить на одних лишь поощрениях, обходясь вообще без запретов и наказаний, и других подобных проблем.
Если психологии, как ее призывает, например, С. Московичи, надлежит стать социально релевантной наукой, то ей следует задаваться такими, имеющими первостепенную социальную значимость вопросами, а ответы на них выносить далеко за пределы психологических лабораторий, делая их достоянием широкой общественности и активно внедряя в массовое сознание. К сожалению,