объяснения, тихонько выдохнула:
– Вы жуткий, – и поняв, как это звучит, тут же поспешила добавить. – Но это не из-за шрамов!
Арквил несколько секунд смотрел с непониманием, а затем вдруг прыснул. Смех его был низким, но таким задорным и мальчишечьим, что я невольно сама улыбнулась, чувствуя, как спадает напряжение.
– Ну-ну, – все еще посмеиваясь, он все же отступил на шаг, опираясь руками о стол. – Где ты научилась читать?..
На мгновение остро кольнуло разочарованием. Только с чего бы?
И ведь он молод! Залюбовавшись легкой полуулыбкой, менявшей его обезображенное лицо практически до неузнаваемости, я с удивлением поняла, что он, должно быть, младше, чем я решила в начале. Морщинок в уголках глаз почти нет, и щетина не такая темная. Интересно, если я спрошу, сколько ему – он ответит?
– …В вашей деревне нет школ, – не дождавшись ответа, добавил мужчина.
– Мой отец… – поймав себя на разглядывании кера, я смутилась, снова проваливаясь в стыд. Слепая богиня, я и правда падшая женщина! – …имею в виду, мой родной отец… был церковником и он выучил нас с сестрой и чтению, и грамоте. Только счет мне не очень давался, хотя вот Елена у меня считать мастерица…
Я затараторила, стараясь спрятать за быстрой речью переполняющие меня эмоции. Как же все-таки сложно рядом с ним! Вот только глаза так и тянет поднять и вновь начать рассматривать его лицо.
– Что стало с твоим отцом? – осторожно спросил Арквил, чуть склонив голову.
– Ветряная хворь, – слова отозвались застарелой болью в сердце. – Церковники по закону своего ничего не имеют, так и вышло, что после смерти отца мы оказались на улице. Староста сосватал мать за своего брата – вдовца. Дескать, первая жена бесплодной была, а ты проверена, точно сыновей ему принесешь.
И, не удержавшись, мстительно прошептала:
– Да только дело не в первой жене оказалось.
– Хм… Вы не поладили? – в голосе слышался искренний интерес.
Вот теперь было впору смеяться мне. Не поладили? Если можно так назвать тот кошмар, в который он превратил жизнь матери, а вместе с ней и нашу с Еленой, когда понял, что сам виноват в том, что не может иметь детей, то да – мы не поладили.
– Сначала все было нормально… – тяжело перевела дыхание, словно переносясь в тот год, когда не стало отца.
Нет. Не хочу думать об этом. Не хочу вспоминать. Прикусив губу, я мысленно представила перед собой глухую стену, словно она была способна защитить меня от дурных воспоминаний.
– Я не настаиваю, если тебе неприятно говорить об этом, – мягко сказал Арквил, угадав мои мысли. Уголки губ его вдруг дрогнули, и он прошел по комнате к одному из шкафов. – Эту книгу мне в детстве читала мать, я очень любил эту историю. И конец у нее хороший: злодей повержен, добро победило. Думаю, твоей дочери она тоже понравится. И еще там много иллюстраций…
Он бережно достал с верхней полки небольшой томик и, улыбнувшись каким-то своим мыслям, протянул его мне. Я машинально вытерла ладони о платье. Еще замараю! Осторожно приняла ее.
На