забрезжил бледный свет, и стали потихоньку пробиваться звуки.
Шжжжж… шжжжж… шж…
Тихое жужжание, шелест. Негромкое шуршание одежды. Легкий стук, будто поставили что-то керамическое. Кувшин, или кружку.
Странные звуки вторгались в сон. Она вслушивалась уже некоторое время, тщетно заставляя себя проснуться. Тело было непослушным, каким-то дискомфортным и ватным. Каким-то… словно одежда с чужого плеча. Хотелось напрячься, сделать хоть какое-то, хоть маленькое движение, чтобы доказать самой себе, что она жива. Но тело не двигалось.
Да и мысли плававшие, как умирающие мухи в клейстере, были странными. Потому что она не могла понять, где она, что происходит. Вспомнить, что было раньше, никак не удавалось, память раздваивалась и ускользала. И что хуже всего, никак не получалось вспомнить свое имя. Как так?
Наконец титаническим усилием удалось издать полувздох-полустон и шевельнуть головой.
Тихое жужжание тут же прервалось, короткий стук дерева о каменный пол, и она услышала:
– Миледи, миледи! Эрвиг, беги скорее, скажи лорду Балфору, что миледи очнулась!
Негромкий голос был молодой, звенящий волнением. Девушка.
Но речь? Она почему-то была уверена, что речь ей незнакома, но непонятно каким образом, понимала… Что происходит?
– Миледи, – дрожал девичий голосок. – Очнитесь, миледи Линевра. Очнитесь, ваше величество!
– Пить, – еле слышно прошептала через силу.
Она говорит на этом странном языке? Кто она? Линевра? Линевра… Миледи?
– Сию секунду ваше величество, как же вы нас напугали!
Ложка коснулась ее пересохших губ, смочила. Снова и снова. А голос продолжал шептать:
– Вот так, потихонечку, приоткройте рот… Вот, по капельке…
Вдруг голос отдалился, стул скрипнул, видимо, девушка резко встала и отошла. Странная тишина настала, и воздух как будто загустел. Шаги в тишине. Два шага по полу. Девичий голос прозвучал робко:
– Милорд, ее величество очнулась.
Последовало молчание, потом незнакомый голос произнес:
– Хорошо. Докладывать мне о малейших изменениях состояния королевы.
Шаги прозвучали снова, мужчина ушел.
Какая-то неправильность была во всем. Ей так казалось. Почему он назвал ее королевой? Она королева? Так странно… Она ничего не помнила о себе.
– Эрвиг, передай, чтобы принесли горячей воды, в горячей воде миледи скорее придет в себя, – опять голос девушки.
– Да, леди Одри, сейчас, – послышался приглушенный мужской голос.
Через некоторое время раздались шаги, много. Звук воды, льющейся в большую металлическую посуду. Наконец удалось разлепить глаза и пошевелиться. Тут же подбежала та девушка, чей голос она слышала, Одри.
Засуетилась:
– Миледи, давайте я вам помогу! Сейчас, устроим вас поудобнее, пока наполняют ванну.
Улыбчивая голубоглазая плотненькая девушка. Но она ее… не помнила? Не совсем так… что-то смутное начало всплывать в сознании. Одежда выглядела