ящик кладут то, что требуется, – еду, лекарства, доску для письма, книги – и выдвигают к пациенту. Потом он может вернуть ее, задвинув назад.
Нильс рассматривал ящик и заключенного по другую стороны решетки.
– Неужели он пишет свои книги здесь? – воскликнул он, пораженный.
– Конечно. – Доктор повернулся к полке на стене и достал доску для письма и карандаш. – Охранники выкладывают ему письменные принадлежности утром и забирают вечером. Исписанную бумагу они хранят в комнате охраны, а я беру ее во время своих посещений.
– И здесь он написал «Красный шарф»?
– «Красный шарф», «Убийство в полнолуние» и другие бестселлеры, – подтвердил доктор. – Через сочинительство он дает выход своей агрессивности. И чем больше пишет, тем спокойнее становится. В последние годы приступы у него стали значительно реже.
Нильс снова посмотрел на сидевшее на нарах чудовище, с виду безразличное к наблюдателям по другую сторону решетки. Прищуренный взгляд по-прежнему прикован к одной и той же точке на полу… Неужели это действительно Лео Брандер, автор популярных детективов? Трудно было в это поверить. Нильс вспомнил, что ему сказал доктор: «Вы совершаете обычную ошибку, отождествляя писателя с его произведениями».
Он повернулся и спросил:
– Бывают ли у Арнольда Хоффмана другие посетители, кроме вас?
– Нет, визиты к нему запрещены, и я никогда не слышал, чтобы кто-нибудь хотел его посещать.
– Вы обычно заходите к нему или все контакты происходят через решетку?
– Я, естественно, захожу к нему вместе с охраной, обследую его, лечу. Ведь я – врач, а он в свое время нанес себе несколько повреждений… Но вам я не рекомендую заходить внутрь. Незнакомый человек может вызвать у него тревогу. Мне кажется, он уже начинает чуть-чуть беспокоиться…
Нильс не наблюдал никаких признаков этого. У Хоффмана был совершенно отсутствующий вид. Но, очевидно, доктору виднее.
– Если вы увидели то, что хотели, лучше, наверное, будет уйти.
– Разумеется.
Таким облегчением было выйти наружу, на солнечный свет и свежий соленый воздух! Поднялся небольшой ветер; веревки, казалось, нетерпеливо постукивали об флагштоки.
– Прежде чем мы вернемся в город, я хотел бы иметь полный список фамилий всех охранников, имеющих доступ к Хоффману, а также даты их рождения, – попросил Гуннарссон.
– Это легко сделать, – согласился доктор. – Подождите минутку.
Он пошел в дом начальника и вскоре вернулся с бумагой, которую протянул Нильсу.
– Все они отличные профессионалы. Изоляция и контроль – это своего рода искусство, и никто не владеет им лучше, чем персонал карантинной станции.
Нильс сложил бумагу и убрал ее во внутренний карман.
Доктор повернулся к шкиперу, стоявшему на газоне перед домом начальника с сигаретой в руках.
– Старший констебль и я готовы отправляться.
– А я готов к отплытию когда угодно, доктор. – Артур