произнес Фултонскую речь, ее транслировали все западные газеты и радиостанции, а миллионы бывших союзников Советского Союза мгновенно превратились во врагов.
Когда Ганди призвал Индию к неповиновению англичанам, сотни миллионов индийцев отказались работать, есть, пить, разговаривать с англичанами-завоевателями и в короткий срок добились независимости.
Но такие вещи были возможны во времена классической эпохи, когда декартовский cogito отменил теоцентризм, заменив его субъективизмом. Тогда культура стала рассматриваться как порождение гениев искусства, религии, политики. Субъект брал на себя ответственность буквально за все. Он был начальником от слова «начало».
Суверен не функция общества. Общество – его функция. Народ без суверена – толпа, которая не может самоидентифицироваться.
Услышав последнюю сентенцию, Наиль поморщился и посмотрел на Аблая, но того не смутила заумная терминология гостя, и Наиль погасил на своем лице эмоции нарочитого непонимания: раз уж Аблай ориентируется в том, о чем говорит приезжий, то ему ли демонстрировать недоумение?
– Субъект, суверен всегда ведущий, лидер, фюрер, вождь. Информационные потоки идут от него к массам, таким образом, он управляет ими. Кроме того, являясь субъектом классической пропаганды, он носитель мировоззрения, идеолог. Сравним Сталина, написавшего двадцать томов, и Ельцина, которому даже тосты пишут спичрайтеры.
– Жестко, – констатировал Наиль.
– Зато точно, – ответил Доморацкий. – Лидеры прошлого: Гитлер, Ленин, Рузвельт, Мао Цзэдун не только практики государственного управления, но и идеологи, создающие политические практики, формирующие на этой основе политические институты. Пропаганда – это трансмиссия между субъектом и объектом. На этом положении мы остановимся. Теперь каждый день у нас будет маленькая разминка в виде исторического экскурса в историю пропаганды, затем планерка и работа по направлениям.
Доморацкий поднялся со стула, сунул под мышку папку, которую не открывал во время «лекции», и вопросительно посмотрел на Савву. Вдвоем они вышли на улицу. Сажая Доморацкого в машину, Савва наказал Тургену:
– Устроишь гостя – позвонишь.
– Ну, как тебе эксперт? – спросил Наиль, когда Савва вернулся в офис.
– Наиль, – сказал Савва, – хватит фрондировать, это большой специалист, такого нет у наших конкурентов. А то, что он зациклен на субъектах, суверенах и когнитивах, не столь важно. Это следствие его преподавания в вузах. Работу свертываем, время позднее, всем отдыхать до завтра.
Группа разошлась, а Савва закрыл офис, сдал ключи охране и пешком направился домой.
Прогулка успокоила его, он пришел на квартиру, достал из холодильника бутылку кефира, но пить сразу не стал. Нагрел в электрочайнике воды, налил кипяток в керамическую кружку, затем выплеснул его в раковину, наполнил горячую кружку кефиром, помешал чайной ложечкой… Так он делал всегда. С детства у него было слабое горло, и иной