и с пузырьками… Иногда хочется забыть обо всём, расслабиться, словно выкинув из мыслей все сложные вопросы вместе с этими частичками воздуха…
– Да ты романтик, Ричи, – улыбнулась девушка, отставив фужер на столик.
Констанция повернулась в кресле так, чтобы видеть лицо брата.
– Я был бы романтиком, если бы не родился в семье дипломата. А так моя участь предрешена с детства. Но, прошу тебя, Конти, давай сегодня не будем о делах, – Генуэзский откинулся на спинку кресла, всё ещё держа в руке тонкий бокал с игристым напитком. – Ты так редко бываешь здесь, что хочется насладиться этим прекрасным моментом сполна.
Д’Альбре едва заметно улыбнулась, перекрестив руки на подлокотнике своего кресла:
– Боюсь, когда ты женишься, я буду приезжать ещё реже.
Граф повернул к герцогине своё красивое, словно выточенное из белого мрамора, лицо и вздохнул:
– Что-то мне совсем этого не хочется…
Де Нанон слегка пожала плечами:
– Разве есть выбор?
– Нет, бросать эту кость – право на руку наследницы – меж двух герцогов я не буду, уж точно… – покачал головой наместник Генуи. – Они нужны Англии. И поэтому я должен жить и оставаться здесь, в Италии. Другой разговор, что маленькая принцесса оказалась дальновиднее своего отца…
– В чём же? – повела бровями Констанция.
– Чем больше я думаю о брачном договоре, тем чаще вспоминаю её слова, переданные мне королём. Принцесса делает акцент на нашем кровном родстве через матерей и совершенно справедливо полагает, что такой брак нельзя доводить до конца, чтобы избежать нездорового потомства.
– Её Высочество изволит артачиться и намекать на фикцию? – удивлённо уточнила герцогиня.
Граф кивнул и отвёл взгляд в сторону старой греческой вазы, красующейся в нише между двух стеллажей с книгами.
– А ты что по этому поводу думаешь? – осторожно поинтересовалась Констанция.
– Честно сказать, после того как мне отказала леди Мелани, я уже вообще не хочу ничего. Надоело каждый раз натыкаться на одну и ту же причину – все девушки, которые мне нравятся, уже заняты. Это мой Рок…
– Но Ирена Луиза свободна… Как ветер…
Граф повернул лицо к герцогине и вкрадчиво произнёс:
– Она – да. А её сердце – нет. К тому же Ирена Луиза боится выходить замуж за своего одновременно двоюродного и троюродного брата. Я интересовался у местных врачей, они подтвердили, что кровосмешение является причиной вырождения многих аристократических семей…
– Она, безусловно, права в своих опасениях… – прикрыла ресницы Констанция.
– Да… Безусловно… – граф наклонился вперёд, сплетя тонкие красивые пальцы в замок и, бесцельно глядя перед собой, промолвил: – Знаешь, Конти, слушая короля, я задавался вопросом, а нужна ли фикция мне? Ирена прехорошенькая… И, что самое смешное, в моём вкусе, – усмехнулся Генуэзский. – Хотя я, похоже, ей не по нраву…
– Ты не можешь не нравиться девушкам, –