что же до силы? Если они действительно существуют… Вы ведь возносите им молитвы, просите о защите.
– Для жителя Айзакана существуют, безусловно. Что же до силы… Если говорить языком крайне упрощённым, один Всадник – это примерно сотня магов. По двадцать пять из каждого ордена… Они-то не сказка?
Жрец указал рукой на Мартина. Девушка тоже на него оглянулась – и узнала. Мартин поклонился.
– Семинарист Хагал, к вашим услугам, из ордена Тьмы, – и чуть было всё не испортил, спросив, как она себя чувствует после той истории.
Жрец привычным жестом осенил его благословением.
– Маргарита Крайс, журналист. Пишу статьи для «Хрустального копья», – девушка подала ему руку жестом быстрым и решительным. И подразумевающим пожатие, а не поцелуй.
Фамилия её показалась Хагалу знакомой. Он энергично, хоть и несколько смущённо пожал протянутую ему руку. Девушка улыбнулась, спросила:
– Вы хотите сломать мне пальцы?
– Что вы! Нет! – возмутился он в ответ и выпустил, наконец, её руку.
Маргарита демонстративно потрясла ладошкой, продолжая лукаво улыбаться.
– Я оставлю вас, дети мои, – сказал им жрец, и, легко коснувшись плеча Хагала, шепнул: – Берегитесь, юноша, – она устроит вам форменный допрос. Но ради столь прекрасной девушки можно вытерпеть и не такие пытки, правда?
И, подмигнув, растворился в толпе. Маргарита проводила его взглядом и покаянно вздохнула:
– Ничего не поделаешь, профессия обязывает. Мне нужны интересные истории – скоро заканчивается мой испытательный срок в «Копье»… Ах, расскажите же мне о том, что некроманты думают об Айзаканской теории купола!
Мартин пожал плечами. Жаль, что в мантии не было карманов – он бы сейчас сунул в них руки, а то болтаются, и деть их некуда.
– О теории купола я знаю только то, что она существует… Мы сейчас ничего не изучаем, кроме классификации нежити и правил поведения при прорывах Бездны. Нет времени изучать всякие… теории.
Хагал немного привирал. Пусть у них и не было времени получить серьёзное образование, они ходили на факультативы. Факультатив по теории магии вела мастер Игла – очень строгая дама неопределенного возраста, с выбитым глазом и шрамом на пол-лица. Шрамы свои она свести не пыталась и носила с гордостью. Когда-то она была обычной девушкой из разоренной войной деревни, и чтобы выжить, ей приходилось продавать своё тело. Она поздно, ближе к двадцати годам, обрела дар и прибилась к армии тогда ещё не магистра, а лорда Рейнхальда. С тех пор она всегда ходила в глухом платье и перчатках и не терпела ничьих прикосновений. Говорят, она счастлива была, когда мавка выбила ей глаз на болотах близ Синекамья. Радовалась, что теперь на неё никто не взглянет с вожделением. Лорд Рейнхальд относился к ней со странной теплотой и пониманием и часто посещал читаемые ею лекции. Сидел, как всегда прямой и спокойный, незаметно и недвижно, и семинаристы легко забывали о нём. У мастера Иглы не забалуешь – чуть что, и с её пальцев срывались ветвящиеся молнии, наказывавшие и правых,