поначалу подозревал обычную простуду, потом объявил, что леди подцепила какую-то заразу на ярмарке. Мол, путешествующие циркачи привезли. В последние же дни говорил об осложнениях после болезни. Герцогиня страшно переживала и уже трижды писала сыну с просьбой как можно скорее вернуться домой, но от него так и не было ничего слышно.
– Ох, и не завидую я тебе, – понизила голос до шепота Сандра. – То еще удовольствие – днями сидеть у постели больной.
– Ну… зато форменное платье носить не надо. – Я попыталась разрядить атмосферу как могла.
Мой собственный уныло-коричневый с белым воротничком наряд, пожалуй, был еще скучнее любой формы.
– Я даже заходить туда боюсь, – поежилась служанка. – Нет, не подумай, леди Энни хорошая и жалко ее. Но там страшно.
– Если бы она могла тебя заразить, это бы давно случилось.
– Знаю. – Сандра подалась ближе, будто ей очень хотелось рассказать мне тайну… вот только сути этой тайны девушка сама не знала. – Там по-другому страшно. Меня всего раз попросили посидеть с ней вечером, так я чуть не поседела. Вот когда порадовалась, что толком не умею читать. Так бы чаще меня к леди Энни отправляли, а так с ней сама герцогиня или Теор остаются. Теор – это наш дворецкий, ты его уже видела.
Моего оценивающего взгляда Сандра не заметила. Похоже, у нее неплохая восприимчивость и предрасположенность к магии. Которые уже вряд ли разовьются, потому что развивать следовало с детства.
И это хорошо.
Отставив поднос с опустевшими тарелками, я встала:
– Идем, покажешь мне комнату леди Энни. Заодно расскажешь о моих обязанностях.
Как выяснилось, в нарушение всех правил меня поселили в хозяйском крыле, в соседней с моей подопечной комнате, чтобы в случае необходимости я могла быстро прийти к ней. И смежная дверь имелась. Однако Теор все еще не принес ключ, поэтому нам с Сандрой пришлось выйти и войти из коридора.
От меня не укрылось, как служанке сразу же стало не по себе.
На кровати, подозрительно напоминающей мягкое облако, лежала худенькая девушка с ярко-рыжими, будто нарисованными волосами. Они пламенем полыхали на белоснежной наволочке. Сама же Энни откровенно пугала худобой, серым цветом лица и дыханием таким слабым, что я успела испугаться, пока поняла, что эта надтреснутая статуэточка еще не совсем разлетелась на осколки.
За больными мне раньше ухаживать не приходилось.
Происходящее нравилось все меньше. Что я тут забыла?
– Можно, я уже пойду? – тронула меня за рукав Сандра. – Ты просто сиди с ней. Часа через два я принесу ужин, но она вряд ли станет есть. Потом дашь ей большую ложку лекарства. Вон пузырек на столике стоит.
– Ладно.
К пузырьку грубой нитью крепилась инструкция, и я первым делом заглянула в нее. Ага, одна большая ложка дважды в день. Уже собиралась вернуть лекарство на положенное ему место, но что-то толкнуло вынуть пробку. Я поднесла пузырек к лицу, потянула носом… Хм? Серьезно?
Вылила немного на руку, лизнула и прошипела с чувством:
– Покусал