Пойми, что, если сай меняется резко, тем более такой, как ты, у этого должны быть существенные причины. Поскольку никто ничего не знает, в ход пошли слухи и домыслы. А тут ты приходишь с самым сильным магом Ольмингии в комнату, где убили невесту брата, и воешь диким зверем так, что у служанок переворачивается ведро!
– И все поверили этим двум дурам? – спросил я.
– Когда они прибежали в комнаты для слуг, им пришлось менять трусы, – ехидно сказала Лара, – а у одной на виске появилась седая прядь. Кроме того, вас с магом видели у дверей в комнаты графини, а один из садовников слышал твой вопль и чуть не отхватил себе палец садовыми ножницами! Какие ещё нужны доказательства? Ах да, там упоминалось полотенце бедной графини Артор, которое ты для чего-то намотал на своё мужское достоинство! Теперь и об этом судачат. Мне тоже интересно, для чего ты это сделал. Я пока слышала только одну версию, мол, полотенце покойницы хранило её любовные эманации, и ты хотел напитать ими свою плоть. Хорошо, говорят, способствует!
– Какой идиотизм! – высказался я об услышанном. – Надо же было такое придумать и так быстро разнести по дворцу!
– Сейчас разнесли по дворцу, – сказала Лара, – а вечером об этом будет судачить вся столица. Забыл о гвардейцах? Может быть, это и идиотизм, но мы бы хотели услышать всё от тебя.
– Да, объясни, – попросила Адель, – а то мне опять страшно!
Угораздило же меня попасть в дикий мир! Когда беседуешь с теми, кто им правит или является по местным понятиям учёным человеком, разделяющая нас пропасть становится незаметной. Вроде умные и много знающие люди. И как-то забываешь, что на одного такого приходятся сотни тех, кто не просто безграмотен, а ещё суеверен и по-настоящему невежествен.
– Я попросил Зантора проверить, не было ли прослушивания в спальне графини, – начал я свои объяснения. – Он ничего такого не обнаружил, поэтому я решил допросить слуг, чтобы узнать, к кому побежала возлюбленная брата после их разговора. Чтобы мне никто из них не соврал, попросил старика научить распознавать ложь, а когда этому учат быстро, чувствуешь очень сильную боль. Он предупредил, но я уже привык здесь терпеть боль и решил, что стерплю её и сейчас. А она была хоть и кратковременной, но невыносимой, вот я и заорал так, что старик сам перепугался. Меня прошиб пот, поэтому пришлось идти в ванную мыться, вот я и воспользовался полотенцем графини. Вытерся, а потом намотал его себе на бёдра, а не на то, о чём говорят. Откуда мне знать, что здесь так не принято? Вокруг ерунды накрутили кучу слухов и сплетен! Это примерно то, что мне нужно, но делалось-то совсем для другого! Ну что, уже не так страшно?
– Ещё страшнее! – сказала отпрянувшая от меня Адель. – Ты не Кирен! Ты не знаешь самых простых вещей и ведешь себя так, как никогда не стал бы вести себя принц! Принцесса, кто он? Неужели в самом деле демон?
– Ну какой он демон? – обняла её Лара. – Кирен, нужно рассказать! Не видишь, как её трясёт? Если не скажешь, ты её потеряешь.
– Куда я денусь, – отозвался я, – конечно, скажу. И так думал сделать это сегодня