я же говорю, был на природе, и не брал с собой документов.
– Ну, вы же знаете что вечером все граждане обязаны при себе иметь удостоверение личности.
– Конечно, простите я… об этом просто не подумал. В следующий раз обязательно буду всегда носить с собой.
– Хорошо, гражданин, впредь будьте внимательны. – вежливо продолжал стражник, – но прежде чем мы уйдем, позвольте задать последний вопрос.
– Конечно, – уверенно ответил я.
– Что вы делали на вершине столпа?
Внутри у меня всё сжалось.
– Что простите? – переспросил я ломающимся от страха голосом.
– Надоел этот цирк, – подал голос второй стражник, и выхватил дубинку с пояса.
Его озлобленно ухмыляющееся лицо было последним, что я увидел перед тем как отключиться от сильного удара по голове.
Неудачный день
Ничто не может разбудить тебя лучше, чем ведро холодной воды, вылитой на голову. Открыв глаза, я обнаружил себя раздетым до трусов и прикованным к стулу. В лицо мне светили прожектора, и я мог различать лишь силуэты стоящих рядом людей.
– Проснулись, наконец? – спросил один из силуэтов.
– Конечно, ведь вы столь учтиво меня разбудили, – съязвил я. Вот к чему меня привел мой путь, – как-то путешествие подошло к концу, толком не начавшись.
– Мы всегда учтивы с гостями. Итак, – строго продолжал силуэт мужчины, – назовите свое полное имя и возраст.
– Коннор Майер, – скрывать имя было бессмысленно, оно все равно им не о чем не сказало бы, – двадцать лет.
– Запишите: Коннор Майер, двадцать лет, рост метр восемьдесят три, карие глаза, русые волосы, – сказал кому-то второй силуэт.
– Итак Коннор, расскажите нам кто вы такой и как вы сюда попали? – продолжал первый, подходя ближе.
– А можно сначала перестать светить мне в глаза?
Силуэт дал отмашку, и свет выключили. Передо мной стояло два мужчины средних лет и строгого вида молодая девушка. Девушка записывала каждое мое слово в блокнот. Все они были одеты в форму синего цвета и с нашивками, указывающими их звание, на плечах. Это не были простые охранники, я понимал, что попал в местную тюрьму.
– Я сбежал из Нового Начала, из-за преследования, – сказал я.
– Преследования? И за что же вас преследовали?
– Незарегистрированное помещение в доме.
Мужчина, который судя по нашивке, был старше по званию, ходил из стороны в сторону и кивал головой после каждого моего слова.
– Неужели на вашей стороне настолько жесткие законы, что из-за такой мелочи, как не зарегистрированное помещение, вас преследуют? И какое же наказание вам грозило, что вы сочли побег лучшим из вариантов?
– Двадцать лет тюрьмы, – ответил я, думаю, они не были осведомлены о политике Ордена, поэтому я мог приписать им что угодно, во избежание лишних вопросов.
– А "Орден"с годами стал еще более бесчеловечным, – продолжал он.
– Я прошу прощения, –