дождиком мокнуть. Завком дает вам комнату”. Мы обрадовались и всем отрядом пришли благодарить его. И только недавно я узнал, кого по-настоящему следовало благодарить: это мама пошла в завком и сказала, что пионерам обязательно нужно дать комнату».
Интересен его рассказ и о том, как он разносил книги по избам-читальням и клубам: «Было в ту пору слово такое “книгоноша” – человек, который носил по деревням книги. Поручили это дело и мне, как пионервожатому. Собрал я компанию мальчишек, и отправились мы на лыжах в деревню Сестренки. Груз был немалый – штук по сто книжек несли мы в заплечных мешках. А по дороге начался буран, да такой, что ничего не видно вокруг. Мы сбились с пути. Но все-таки не испугались, отыскали верную дорогу и вышли к деревне. Сдали книги в клуб и только поздним вечером вернулись по домам».
Но чем бы Маресьев тогда ни занимался, мечта стать летчиком не давала ему покоя. Всего лишь год с небольшим прошел, как он впервые увидел крылатую машину, и с того дня сердце призывно звало его летать. Юношеское воображение рисовало захватывающие картины летной жизни. Даже во сне, случалось, он парил в облаках. Небо – безбрежное, высокое, неохватное – притягивало и притягивало к себе загадочной неотступной силой. Наблюдая каждодневно за голосистыми стаями белокрылых чаек над Волгой, Алексей мысленно летел вместе с ними на большой серебристой птице.
А тут еще масла в огонь подлил призыв ЦК ВЛКСМ: «Комсомолец – на самолет!» Он прозвучал 25 января 1931 года с трибуны IX съезда комсомола, где было принято решение взять шефство над Военно-воздушными силами Красной армии. В своем обращении делегаты заверили «всех бойцов, командиров, политработников Военно-воздушного флота страны в том, что Ленинский комсомол, принимая шефство над воздушным флотом, сумеет с честью выполнить свои новые задачи, новые обязательства». Делегаты определили задачи: «Дадим стране 150 тысяч летчиков!» и «Трудовой народ, строй воздушный флот!» Профессия пилота, которой грезил Маресьев, становилась одной из самых популярных, она олицетворяла лучшие качества человека.
«Тридцатые годы были временем становления и бурного роста советской авиации, которая сделалась именно тогда любимым детищем народа, – вспоминал о той эпохе заслуженный летчик-испытатель С. А. Микоян. – Летчиков любили, летчиками восхищались. То и дело сердца миллионов почитателей авиации охватывали волнение и энтузиазм, вызванные радостными, героическими, а порой и трагическими событиями – перелетами, рекордами, авиационными праздниками, спасением челюскинцев, полетами и гибелью самолета-гиганта “Максим Горький”, экспедицией на Северный полюс и, наконец, боевыми делами наших авиаторов».
Как свидетельствуют документы, отклик населения на «авиационные» призывы носил массовый характер. В течение нескольких лет в авиационные школы было принято 30 тысяч коммунистов и комсомольцев. Во всех уголках Советского Союза шел сбор средств на развитие авиации