позже они уже подходили к окраине парка, оба заложив руки за спины, задумчиво взирая на небо.
– А у тебя как? – спросил Альфред, уже немного успокоившись.
– Дела?
– Ну да, дела.
– Нормально, только всё сложно. А всё та же область нашей жизни – любовь, в которой я окончательно запутался. Люблю одну, и не люблю другую, причём эта самая другая первой рознь, и всё же её дальняя подруга, познакомившаяся с ней по воли случая, настолько нелепого, что не будь его, мне бы не пришлось сейчас всё это тебе рассказывать.
– В любом случае, я ничего не понял.
– Я, к сожалению тоже. Теперь лишь надеюсь на то, что всё еще наладиться, ведь по-другому просто не может быть. Я в этом уверен!
– Это хорошо, – сказал Альфред, успокоившись окончательно, и немного промолчав, спросил, – слушай, ты ведь знаешь Софию?
– Да, тиктокерша, ну, эта, с короткой стрижкой?
– Да, её!
– Может, и знаю, только зачем она тебе, хочешь позвать её в свой тик ток театр?
– Не знаю, но познакомиться надо.
– Вот как узнаешь, так и знакомься.
– Ну, пожалуйста, – сказал он, преградив ему путь, – познакомь, а.
– Не уверен, что это приведёт к чему-то хорошему, – ответил Слава, обойдя его, и продолжив свой путь.
– Ну почему? – догнав его, спросил он.
– А потому что ей уже двадцать три.
– Я знаю, мне столько же.
– Я не об этом, дело совсем другого рода. Все вокруг женятся и выходят замуж, и возможно её чрезмерная популярность или её столь индивидуальный характер, на который она имеет полное право, пока не позволили найти ей хорошего жениха в своей блогерской сфере.
– Я понял, к чему ты клонишь, но с чего ты взял, что я собираюсь встречаться с ней? Ты что, переживаешь за неё?
– Знаешь, за что я переживаю, когда в очередной раз вижу её с кем-то? Нет, я вовсе не завидую. Я давно, да и наверное всегда, любил другую, а с ней мы настолько разные люди, что ни как не можем быть вместе, да и она к счастью против данной мысли. Я лишь трепещу о том, чтобы она досталась достойному человеку, чтоб не прогадала, раз и навсегда. Чтобы она была по-настоящему счастлива, настолько, насколько она того заслуживает, и ни в коем случае не страдала. А недостойный человек в качестве жениха, и впоследствии мужа, хуже всякого одиночества.
– А я и не думал особо то, просто…
– Не просто, всё совсем не просто. Люди поверженные горем притягиваются друг к другу, но когда это горе разное, и совсем не сопоставимое, меньше вреда было бы от водородной бомбы, чем от союза таких людей.
– Но я ведь знаю, ты написал «Шарик с воздухом», и такое может быть, я читал твой роман!
– Молодец, что читал, но я вижу, что ты совсем ничего не понял. Я написал о том, чего не бывает, но как должно быть. Сказка, в которую не нужно верить. История, которую необходимо творить, если уж так получилось, что уже прожита двенадцатая глава. Это лишь пример того, что в теории реально, но почти никогда не бывает.
– Ну так что? – твердо спросил Альфред.
– Только если она сама будет не против.
– И как ты