сообщением Жерома, из которого стало понятно, что у Терезы отравление магией.
В древности, когда магия была сильна, люди практиковали ее каждый день, не позволяя застояться и превратиться в яд, выжигающий изнутри. Позднее она начала слабеть, чаще всего просто не достигала такого уровня, чтобы убить человека, даже несмотря на то, что применялась все реже. И все-таки несколько упоминаний в истории было, в летописях, которые он просматривал в библиотеке Лиги. Такое случалось, когда сильный маг раскрывал свой потенциал, а потом намеренно его сдерживал. Долго подавлял силу, которая в конечном итоге прорывалась в мир и убивала его, а заодно и всех, кто оказывался рядом. Правда, был один случай, когда маг удержал мощь беснующейся стихии, но сам сгорел изнутри. Буквально.
Целители здесь бессильны, а после определенного момента, переломной точки, спасти человека уже нельзя. Поэтому сейчас он думал только о том, что должен успеть. Заметив белеющий во тьме фасад дома, пришпорил лошадь. Она жалобно заржала, но устремилась вперед, в надежде что адская гонка вот-вот закончится. Копыта прогрохотали по мосту, серебром пыли в свете луны взметнулся гравий. Анри подался назад, чуть сдавливая упругие бока. Швырнул поводья выбежавшему Жерому и взлетел по лестнице. Свет горел только в холле, окна темнели щербинами, но дом не спал.
Шаги в такт биению сердца.
Он ворвался к ней в спальню и замер: утопающая в подушках, с заострившимися чертами и искусанными до крови губами. На побелевших ладонях чернели полумесяцы ногтей, на которых запеклась кровь. Глаза как провалы на тонком лице – раскрытые во всю ширь, без белков. Абсолютно черные. Всевидящий, что же ей довелось пережить?
Маленькая храбрая девочка.
И ведь удержала в себе всю магию смерти – силу, страшнее которой сложно что-то представить.
– Я все приготовил, – раздался за спиной голос Жерома, – уверен, что хочешь отвезти ее туда? Ты мог бы…
– Уверен. Ей нужно пространство.
Анри наклонился и осторожно поднял Терезу на руки. Она не сопротивлялась, голова запрокинулась назад, волосы потекли вниз. Не без сознания, в глубоком полумагическом дурмане – безумно далеко от мира живых. Перехватил, прижал к груди, чтобы ей было удобнее. Ледяная – не только руки и ноги, она сама словно была выточена из текучего льда. Сердце билось еле слышно – вместо десяти ударов от силы один.
Жером посторонился, когда он быстро вышел из комнаты и направился вниз, к замершему перед домом экипажу. Снова сумасшедшая гонка – до замка, за которым вдалеке поднималась гряда гор, пронзая зубьями небо, а совсем рядом темнело море, располосованное дорожкой лунного света надвое. В последний раз он был здесь после возвращения земель – бродил по полуразрушенным, заваленным залам, глядя на обугленные останки портретных рам и обломки мебели – единственное, что осталось от его дома. Не думал, что когда-то еще вернется сюда, даже спустя столько лет это по-прежнему больно: память сердца не считается со временем. Но сейчас важна была только женщина,