колпак копну непокорных волос, лёг в постель и заснул крепким сном. Лунный свет коснулся полированной спинки кровати, похожей на сцену театра, закрытую тяжёлым занавесом. Пурпурная Роза увидела, как занавес дрогнул и взлетел, за ним открылись заснеженные вершины гор и простор небес, зазвучала прекрасная музыка – скрипки, виолончели, арфы, тромбоны… Когда луна побледнела и растаяла в лучах рассвета, музыка оборвалась, а занавес опустился. Юноша встал с постели и сварил кофе, он невольно залюбовался Пурпурной Розой, лепестки которой за ночь стали ещё пышнее, а потом сел за конторку и гусиным пером на разлинованных листах стал выводить нотные знаки. Слева от него лежала испещрённая помарками партитура, справа – массивная лупа в позолоченной оправе. Иногда он подносил увеличительное стекло к листу, чтобы лучше разглядеть знаки. Закончив свою кропотливую работу, Артур облачился в сюртук, и, вдев Розу в петлицу, с папкой нот под мышкой отправился к знаменитому Маэстро, о творениях которого многие говорили с придыханием.
Парадный подъезд особняка охраняли каменные львы: едва Артур подошёл к двери, они приподняли головы и грозно зарычали. Переписчик достал из левого кармана сюртука горсть нотных знаков и бросил их одному льву, а из правого кармана – другому. Проглотив ноты, звери улеглись и стали слушать музыку, а молодой человек вошёл в дом. Широкий коридор привёл его в овальный зал, стены которого были покрыты богатыми росписями, обрамленными лепниной, в ней стоял изящный резной диван и пара кресел из орехового дерева, а на комоде возвышалась ваза с цветами.
«Вот как живут настоящие люди!» – сказала себе Пурпурная Роза. Она обрадовалась, увидев своих подружек, но цветы выглядели слишком помпезно и не источали запаха.
«Фи! – поморщилась Пурпурная Роза, – да они неживые…»
За белым роялем, инкрустированным перламутром, сидел сам Маэстро в белоснежной рубашке с кружевными манжетами и жабо. Его длинные завитые волосы были присыпаны пудрой, шею прикрывала красная шёлковая лента, а у колен были завязаны два банта.
Маэстро молча протянул руку в перстнях, и юноша, учтиво поклонившись, передал ему переписанные набело ноты. Поставив партитуру на пюпитр рояля, музыкант длинными холеными пальцами коснулся клавиш. После каждого аккорда из-под поднятой крышки со звоном сыпались золотые и серебряные монеты, они катились по паркету, и, казалось, играли в салочки, догоняя друг друга. Когда Маэстро закончил играть, деньгами был усыпан весь пол вокруг.
Хозяин поднял серебряную монетку и, не глядя, через плечо, бросил её переписчику:
– Благодарю, милейший.
Львы у подъезда глухо зарычали вслед юноше, но Артур не обратил на них никакого внимания. Он оказался на улице и отправился на прогулку в Летний сад.
«Да, не повезло мне, – вздыхала Пурпурная Роза, глядя на роскошные клумбы. – Лучше бы я жила на свежем воздухе, в парке или цветнике, чем прозябать на сюртуке такого малозначительного человека».
Переписчик нот расположился на скамейке в тени столетнего вяза, рядом присела