недоступен…
– Это же местный номер. Он, видно, покупал сим-карту только на время отпуска. А потом просто выбросил.
Такой вывод сделала Вика. Я тоже об этом думала.
И сразу закралась мысль: Матвей специально не оставил мне настоящий номер телефона. Чтобы я его не доставала.
Да пошел он! Уж бегать за ним я точно не буду.
Но Вика не унималась.
– Напиши ему, – предложила моя подруга.
– Куда?
– На почту.
– Я не знаю его имейл…
– Он есть в карточке. Так же, как домашний адрес и постоянный телефон.
И как я сразу об этом не подумала? Точно! Вся информация о пациентах содержится в карте. И в договоре. Там и паспортные данные есть…
Но нужны ли они мне?
Я решила, что нет.
А Вика – что да.
Она без моего ведома раздобыла всю информацию. Сделала ксерокопии договора с паспортными данными и карты, где был написал телефон. Электронную почту Матвей не оставил – этот пункт заполняется по желанию.
Телефон в карте был этот самый, который недоступен.
– Ну и что мне делать с его адресом? – спросила я Вику. – В гости я точно не собираюсь.
– Письмо напиши.
– Ну уж нет.
– Конечно, дело твое… – начала Вика. А потом вдруг воскликнула: – Такого адреса не существует!
– В смысле? – не поняла я.
– Смотри, я зашла в гугл-карты. Такой улицы в Москве просто нет!
– Как нет? Это же адрес из паспорта, – удивилась я.
– Да.
– Как такое возможно?
– Вообще не представляю! Или это ошибка. Или… паспорт ненастоящий.
Я не понимаю, что происходит.
Как паспортные данные могут быть неверными?
Кто вообще этот человек, с которым я провела месяц, почти не вылезая из постели? Может, его и зовут не Матвей Иванов?
И неужели он так заморочился только для того, чтобы я его потом не нашла?
Бред…
Какая-то невероятная ситуация. Как в дурном сне.
– Ну и ладно, – произнесла я. – Если он такой неуловимый…
– Это дикость какая-то! – выдала Вика. – Так шифроваться… Он что, шпион?
Я бы, наверное, не удивилась и этому.
– Ага. Буду потом сыну рассказывать, что его папа – агент 007.
– Эй, ты не можешь знать, что у тебя сын! УЗИ только через две недели. И то не факт, что я увижу.
– Я знаю.
С самой первой минуты беременности я чувствую: у меня будет мальчик. Наверное, похожий на Матвея. Если он вообще Матвей…
Страшнее всего сообщить новость маме.
Я так и не призналась ей, что у нас со “строителем” что-то было. Придерживалась легенды, как партизан на допросе. Он мне делал ремонт, и все. Ремонт закончен, мы больше не видимся.
Как мама ни старалась, она не добилась от меня больше ничего.
К тому моменту, как я узнала о своей беременности, она от меня уже почти отстала. Матвей исчез с горизонта, чего о нем говорить? А теперь, когда прошло два месяца, разговоры о “моем строителе” совсем прекратились.
И вот теперь все начнется с начала…
Живот