огляделся и задумался, не навестить ли ему сегодня вечером Фена.
Без двадцати семь вошли Роберт Уорнер и Рэйчел. Найджел немного знал Роберта – поверхностное знакомство, результат череды встреч на литературных утренниках с ленчами, театральных вечеринках и премьерах – и радостно приветствовал его легким взмахом руки.
– Можно к вам присоединиться? – спросил Роберт. – Или вы погружены в размышления?
– Никак нет! – двусмысленно ответил Найджел. – Позвольте, я возьму вам выпить.
К счастью, Роберт оказался не из тех людей, которые немедленно заявляют «нет, позвольте мне вас угостить», так что Найджел, выяснив, что им взять, отправился к бару.
Вернувшись, он обнаружил их за беседой с Николасом Барклаем. Последовал ритуал представления новых знакомцев друг другу, и Найджел снова отправился к бару. Наконец все устроились и некоторое время сидели молча, попивая из своих стаканов.
– Я с огромным нетерпением жду просмотра вашей новой пьесы на следующей неделе, – сказал Найджел Роберту. – Хотя меня, признаюсь, немного удивило, что вы ставите ее здесь.
– На самом деле, – сделал неопределенный жест Роберт, – это необходимость. Моя последняя постановка в Уэст-Энде была таким жалким провалом, что пришлось податься в провинцию. Единственное утешение – я могу заниматься постановкой совершенно самостоятельно, чего мне не позволяли уже много лет.
– Всего неделя на репетицию новой пьесы? – спросил Николас. – Ох, и придется же вам попотеть!
– Это действительно испытание. Из Лондона приедут театральные агенты и распорядители, дабы удостовериться, что я – всего лишь перекати-поле, которое ветер несет, куда хочет, и окончательно выжил из ума. Надеюсь разочаровать их. Хотя кто знает, что у нас в результате выйдет… Оксфорд – место, где оседают неоперившиеся новички из театральных школ. Прибавьте к этому целую прослойку актерского старичья и парочку на всю Европу прогремевших бездарностей… Каким образом я смогу им в течение недели привить чувство сценического времени, правильную интонацию и жесты, не представляю. Но Рэйчел тоже участвует в постановке, она мне поможет.
– Честно говоря, сомневаюсь, – сказала Рэйчел. – Актриса со стороны, приглашенная на главную роль в репертуарный театр из соображений кассовых сборов, вызывает больше дурных чувств, чем что и кто бы то ни было. Ну, вы знаете, шушуканье по углам и тому подобное…
– Что собой представляет этот театр? – спросил Найджел. – Я в него и не заглядывал, когда жил здесь.
– Трудились не покладая рук! – недоверчиво вставил Николас, постоянно делавший вид, что уж он-то не работает вообще.
– Театр не так и плох, – ответил Роберт. – Он был построен давно, примерно в шестидесятые годы девятнадцатого века, но как раз перед началом войны его модернизировали. Я работал там одно время, лет десять назад. Господи, какой это был ужас: скрипучие переключатели освещения,