освещает путь, по которому надо идти. А потом, сделав свое дело, должна уступить свое место иному светилу.
Среди множества семейных сюжетов вполне прослеживаются два основных потока: сюжеты, связанные с продолжением и развитием Рода, и сюжеты, связанные с угасанием Рода. Если речь идет об одной из ветвей большого Рода, то однажды эта ветвь с кого-то начинается, потом род множится, как растет крона дерева, а однажды может усохнуть, не оставив последнего наследника.
Известно, что люди подчиняются двум основным силам, которые увидел гениальным прозрением Фрейд: либидо (влечение к жизни, как это более широко стали понимать после Фрейда благодаря Юнгу) и мортидо (влечение к смерти). Назовем их по-русски: Война и Мир. Эти две силы незримо для нас определяют, что мы делаем для продолжения или угасания своей ветви Рода. И в этом процессе, возможно, в равной степени задействованы и мужчины и женщины. Боюсь, я не знаю, кому отдать здесь пальму первенства, но меня очень волнует женская роль в этих сюжетах.
Перед тем, как перейти к теме женщины-валькирии, надо увидеть Дом (Род) в ситуации Войны или Мира. На Войне всегда есть тыл, это и есть Дом, хранилище Рода. Если Война проникает в пределы Дома, Рода, она его разрушает. Это тривиально и всем знакомо. А женщина-мать становится воительницей. Вспомним Скарлетт О”Хара, главную героиню романа М. Митчелл «Унесенные ветром», застрелившую янки в собственном доме, и кого она смогла родить после этого – умственно отсталую Эмму и рано погибшую Бони. И это опять же не вина, а беда.
Есть в мировых мифологиях образ девы-воительницы. В Средиземноморской культуре это амазонки, в скандинавской – валькирии. К ним еще можно причислить богинь-девственниц – Афину (Минерву) и Артемиду. Они не имели обычной для женщин жизни, не выходили замуж (по своей воле), не рожали детей, а посвящали себя делу войны или охоты, т.е. традиционно мужским занятиям. Гера тоже не осталась в стороне от этого не-Мирного сюжета. Безжалостно преследуя любовниц Зевса и прижитых от него детей, она и сама не слишком плодородна, родив Гебу (а это Вечная Юность), хромого Гефеста и жестокого бога войны Ареса.
Амазонки по преданиям выжигали себе одну грудь, чтобы она не мешала целиться из лука, валькирии, девы битвы, служили самому Одину, унося с поля битвы жизни отважнейших воинов, которые становились эйнхериями в Вальгалле – священным воинством асов-богов в час конца света – рагнарёка. Теоретически валькирия может стать расстригой и выйти замуж, но основной сюжет в древнескандинавской мифологии о валькирии Брюнхильд (она же Брунгильда) все-таки свидетельствует о большой трудности и даже провальности попытки валькирии обрести семью. Словно все обстоятельства неумолимо стекаются к ее одиночеству и гибели, а также – угасанию родов, с которыми она пытается связать свою судьбу. Брюнхильд, соприкоснувшись с родами Сигурда и Гуннара, невольно способствует их угасанию и гибели, погибнув сама. Естественно, что реальная живая женщина и архетип валькирии – далеко не одно и то же.
От литературных