глубокой ночью мальчик Евлампий услышал что-то по радио, вышел из дома, да так и не понял, куда попал.
Собаки бегают, дворник лопатой машет, мимо летают пчёлы с физалисами на носах, а Евлампий сидит себе на ледяной горке, соображает да сверкалочку раскручивает. Воздух жужжит, медведь клюшкой по батарее стучит, почтальон Надежда из сугроба поднимается и находит колокольчик, а мальчик знай себе искры высекает – из игрушки, из горки, из дворника, изба ещё эта передом-задом – поди разбери, куда её. Всё, короче, портит Евлампий, не спит никто.
Лишь маленькая девочка Тоня вяжет во сне варежку синюю с голубыми полосками да приговаривает: «Иди домой, дурачок, код девять шесть пять ключ один шесть три, как слышишь, как слышишь, приём».
Парадоксы
В социальных сетях родителей дети всегда вундеркинды. Они обязательно послушные, заботливые, запекают запеканки, складно шутят, ничего не теряют, разбираются в людях, умеют собирать шкаф.
Дашенька, 3 года, спаяла суперциркуль из пипетки и запатентовала его.
(фотография патента с бликами от оргстекла)
Андрюша, 5 лет, собрал уличный фонтан из четырех унитазов и ослика с детской площадки.
(чертеж и нерезкая фотография с мокрыми и счастливыми жителями города)
Маланья, 5 лет 7 месяцев, напечатала на 3D-принтере соседку Зинаиду и отомстила за перфоратор по воскресеньям.
(смешная гифка)
Митя, 8 лет, доказал, что черепаха, на которой слоны, до сих пор жива и подает сигналы.
(сканы факсов)
Только маленький Вадик, изобретатель машины времени с минимальным шагом в пять месяцев, смотрит из каждой тестовой точки в социальные сети родителей и никак не найдет записи, где бы им гордились, понимали или хотя бы опубликовали фоточку с тремя или пятью одинаковыми мальчиками, одновременно выходящими к ужину в дни, когда что-то пошло не так.
Неймер
В начале было слово. Неймер уходил в запой шесть раз, три недели переносил встречу и наконец через полгода прислал презентацию.
Его никто не просил презентацию, от него ждали слово.
Слайды были вообще не по гайдам: на ярко-синем фоне с экрана орали нарочито оранжевые буквы заголовка. Все от неожиданности отвернулись, а менеджер спросил: «Господи, что это?»
«Я тоже не понял», – пожал плечами господи.
А неймер сказал: «Слово – это самое важное, и его надо выбрать».
Мы надели темные очки, достали коньяк и стали смотреть. На первом слайде было сразу шесть слов в столбик, принцип объединения их был неясен, рядом предлагались случайные переводы на зарубежный язык. В двух были ошибки, в одном прилипла скобка, в другом был лишний пробел, в последнем на третьем символе съехал италик. Интерлиньяж между четвертым и пятым отличался от всех остальных. Мы постарались абстрагироваться и вдумались в слова, пожевали их и даже выкрикнули по очереди.
Слова были такие: вата, ульяновск, суглинок, кабдак, умшакалака, шлихтубель. Выбирать было не из чего. На следующем