получить что-нибудь поближе к имени, которое дала мама, Эвелин Эррера[12].
– Эллен Хеннеси? – Он покачал головой. – Нет, слишком консервативно.
Я посмотрела на него и предложила то, что придумала прошлой ночью, но с таким видом, будто придумала только сейчас.
– А как насчет Эвелин Хьюго?
– Отдает французским. – Гарри улыбнулся. – Мне нравится.
Я встала и пожала ему руку, а когда уже взялась за ручку двери, Гарри остановил меня.
– Еще один момент.
– О’кей.
– Я прочитал твои ответы в опроснике. – Он смотрел мне в глаза. – Ари очень доволен твоими успехами. Считает, что у тебя большой потенциал. Студия полагает, что было бы полезно, если бы ты встретилась кое с кем, появилась в городе с парнями вроде Пита Грира и Брика Томаса. Может быть, даже с Доном Адлером.
В «Сансете» Дон Адлер был самым популярным актером. Его родители, Мэри и Роджер Адлер, блистали в кино в 30-е. Дон принадлежал к голливудской элите.
– Что, какая-то проблема? – спросил Гарри. Он не стал упоминать Эрни, потому что знал – в этом нет необходимости.
– Никаких проблем, – сказала я. – Абсолютно.
Гарри кивнул и протянул мне визитку.
– Позвони Бенни Моррису. Он адвокат. Занимался разводом Руби Рейлли и Мака Риггза. Он поможет все уладить.
Придя домой, я сказала Эрни, что ухожу от него.
Он проплакал шесть часов подряд, а потом, уже под утро, когда я легла рядом с ним, сказал:
– Bien[13]. Если ты так хочешь.
Студия дала ему расчет, а я оставила прочувственное письмо, написав, как мне больно покидать его. Все это было неправдой, но я чувствовала, что обязана закончить наш брак тем же, с чего начала – притворными словами любви.
Я не горжусь тем, как обошлась с ним, причинила ему боль, и это далось мне непросто.
Но я также знаю, что должна была покончить с Адской кухней. Я знаю, каково оно, когда не хочешь, чтобы твой отец смотрел на тебя слишком пристально или ненавидел тебя и бил, или любил чуточку чересчур. И я знаю, что чувствуешь, когда видишь перед собой будущее – мужа, представляющего собой новую версию твоего отца, с которым ты ложишься в постель, когда меньше всего этого хочешь, и которому ты готовишь на обед только бисквиты и консервированную кукурузу, потому что на мясо не хватает денег.
Как я могу осуждать четырнадцатилетнюю девчонку, которая делала все, что в ее силах, чтобы вырваться из города? И как я могу судить восемнадцатилетнюю девушку, которая вырвалась из брака, когда это стало возможно и безопасно?
В конце концов Эрни женился на женщине по имени Бетти, подарившей ему восьмерых детей. По-моему, он умер в начале 90-х, успев многократно стать дедушкой.
Полученные от студии деньги Эрни внес в качестве первого взноса за дом в Мар-Виста, неподалеку от студии «Фокс». Больше я о нем не слышала.
Так что, если судить по пословице, что все хорошо,