обедневшего рода, но всё равно очень старался учиться хорошо и артефакторику любил так же сильно, как я.
Осталось всего два гранта, и у меня от волнения начали подгибаться ноги. Я нащупала висящий на шее простенький амулет, который мама мне ещё перед первым курсом подарила на удачу. Магической силы в нём давно уже не осталось, но сейчас мне помогли бы даже крупицы везения.
‒ Кайтер Свифт, ‒ прозвучало следующее имя.
Я согласно кивнула. Этот парень занимался артефактами чуть ли не с младенчества. А его отец когда-то был известным мастером. Жаль, погиб. Но сын решил пойти по его стопам.
‒ И Харви Дойл, ‒ озвучил декан последнего счастливчика, а у меня упало сердце.
‒ Дойл? – вырвалось нервное.
Хотела сказать мысленно, но получилось вслух и очень громко. На меня обернулись все присутствующие в коридоре, в том числе и сам Харви.
‒ Вас что-то не устраивает? – холодно бросил руководитель факультета.
Захотелось провалиться сквозь землю, но я нашла в себе силы и смелость ответить прямо. Потому что единственной заслугой этого парня было то, что он приходился племянником заместителю ректора.
‒ Харви не разбирается в артефактах. Вообще. Да он и доклад не делал!
‒ Делал, ‒ возразил парень.
‒ На какую тему? – парировала я.
‒ Тебя, Деревня, это касаться не должно, ‒ насмешливо ответил Дойл и сунул руки в карманы дорогих брюк. – Возвращайся в свою дыру и сиди там. А то смотрю на столичных просторах у тебя наглость обострилась и голос прорезался.
‒ Но… ‒ начала, обратившись к декану.
Вот только слушать меня не стали, остановив жестом.
‒ Решение комиссии вы слышали. Все остальные могут внести оплату за год и получить зачисление на выбранный факультет.
‒ А если на это просто нет денег? – пробурчала я, но он услышал.
‒ В таком случае у вас есть справка об окончании двух курсов, и этого вполне достаточно для работы, ‒ он пожал плечами. – Или же можете попытать счастье в другом учебном заведении. В следующем году.
С этими словами он развернулся и скрылся в своём кабинете.
Ребята из коридора начали потихоньку расходиться, и только я стояла, как поражённая тем самым громом, чьи раскаты всё ещё слышались на улице. Ведь если остальные ещё могли как-то насобирать на учёбу, то для меня отказ в гранте означал конец всего. Со справкой об окончании двух курсов в столице меня возьмут разве что помощницей, прислужницей или горничной. Да, с приличной оплатой. Но… я хотела иного! Мечтала стать настоящим артефактором. И имела для этого все задатки… кроме денег.
Но больше всего меня расстраивало другое. Ведь два года назад папа отпустил меня в столицу только с одним условием: если я не смогу продолжить учёбу, то вернусь обратно в нашу деревню Барашки и послушно выйду замуж, как и положено примерной дочери фермера. Он вообще считал мою затею с учёбой в столице дурью и блажью. Говорил, что ничего у меня не получится. И, видимо… оказался прав.
Из академии выходила,