Этого будет достаточно. Но в другой раз я бы послушал, что и кого ты оставил за этими стенами. Можешь идти. Если тебе что-то потребуется, то обратись к лорду Вальтерсону.
Я решил озвучить вопрос, который так и вертелся в моей голове:
– Ваше Величество, простите мое любопытство, но он тоже знает о… вашей тайне?
– Я же сказал, Этан, мне нужна только преданность. А род Вальтерсонов самый преданный.
Я поклонился, прижимая свое сокровище к груди.
Кровь стекала по моим рукам. Металлический запах врезался в нос. Опять гул множества голосов. Теперь они шептали громче:
– Смотри.
– Смотри.
– Здесь, все здесь.
– Ты здесь.
– Смотри.
– Смотри.
Я хотел, чтобы они замолчали, но противный шепот лишь становился громче.
– Прости…
Я опять пытался найти его. Это было для меня жизненно важным. Но я по-прежнему не мог разглядеть того, кто говорил.
– Прости… не смогли…
В его голосе сквозило отчаяние. Не извиняйся, ты не виноват. Это все я, только я. Меня захлестнули новые, странные чувства. Я сжал кулаки и почувствовал боль. Синий камень впился в мою плоть, порезав ее. Теперь на нем была и моя кровь тоже.
Резко распахнув глаза, я с трудом понимал, где нахожусь. Последний раз этот кошмар снился мне дома. С того момента, как меня привели во дворец, я его не видел. А сейчас опять. Только теперь он начал меняться. Раньше я никогда не слышал шепот так отчетливо. Неужели все возвращается? Я сунул руку под подушку и сжал книгу. Она привычно успокаивала меня, но теперь я хотя бы не ощущал себя таким жалким. Наличие даже сомнительной цели разительно меняло все. На столе меня ждало множество книг, а утром я увижусь с улыбчивым Джеральдом. У меня никогда не было друзей. Только иногда, еще в детстве, я играл с другими детьми. Потом они исчезали из моей жизни, и мне приходилось проводить больше времени со старшими.
По кому я скучал, так это по владельцу таверны и его дочке, по местной малышне, а про семью старался не вспоминать. Но порой ловил себя на мыслях об Ие: ей бы понравился этот яблочный пирог, в библиотеке много сказок для нее… Но все это осталось в прошлом, как и тот, старый Этан, а новый Этан ему уже ничем не мог помочь.
День принес много неожиданностей, начиная с того, что меня вытащили из комнаты и сунули под нос невысокому пожилому мужчине, который немедленно стал разглядывать меня, точно диковинную букашку. Советник лишь качнул головой и буднично произнес:
– Будешь заниматься с уважаемым господином Мье́ллерсом.
Я стоял в полной растерянности, не зная, как себя вести. Старик покачал седой головой и, поправив очки, сказал:
– Никаких манер, ужасно-ужасно. Выглядит как конюх, кошмарно-кошмарно. Сколько работы, досадно-досадно. – Он повторял слова по два раза, при этом говоря с самим собой и ни разу не обратившись ко мне.
– Господин Мьеллерс, позвольте сопроводить вас.
Джеральд держался серьезно,