шикарного поместья, в котором располагалась Академия Вампиров, с видом человека, которому нечего терять. В глубине души она понимала, что просить безупречного ректора (ему этот богатый особняк, кстати, и принадлежал) о чем-либо просто глупо – великий князь темных не ведает жалости, но какая-то непонятная решимость гнала ее вперед.
Перед массивной дубовой дверью, обитой аспидно-черной кожей, Лиззи на мгновение замерла. Непреодолимое чувство бежать отсюда со всех ног охватило девушку, но, собрав остатки смелости, Лиз постучала и вошла.
В этом роскошном интерьере она сразу почувствовала себя лишней. Эбонит, серебро и мрамор: тёмные стены, белый камин, серо-серебристые занавески и пушистый ковер на полу, черный, будто зияющая пропасть.
– Ваше Сиятельство, – Лиззи сделала маленький шажок вперед. – Элизабет Бредфорд, первый курс, группа Д, десмонд. Я по поводу экзамена и… и своего отчисления.
Константин Леоне даже не взглянул на нее. Лиз глупо замолчала, думая только об одном – насколько великий князь хорош!
Лет сорока на вид, высокая ладная фигура с широкими плечами и узкими бёдрами, породистое лицо с чуть тяжеловатой челюстью, чувственными губами, носом с небольшой горбинкой и ярко-голубыми глазами… Темные густые волосы ректора с легкой проседью, точно припорошенные инеем, были уложены так, словно он только что вышел из лучшего салона, а угольно-серый костюм пошит у лучшего портного.
Взгляд девушки невольно приковала знаменитая нагайка великого князя, которая лежала перед ним на столе, похожая на спящее, но очень опасное существо. Если и имелась у безупречного Константина Леоне слабость, то это были лошади. Рядом с поместьем располагалась его личная конюшня, а в обязательную программу академии со второго курса входила верховая езда.
– Ваше Сиятельство! – повторила Лиззи, дивясь своей настойчивости.
Видимо, только благодаря этому Леоне соизволил поднять голову и посмотреть на посетительницу. Ох, лучше бы он этого не делал – во взгляде ректора было лишь бесконечное безразличие с едва ощутимой ноткой презрения.
– Что вы от меня хотели, Элизабет… Бредфорд? – спросил ректор, сцепив безупречно вылепленные пальцы замком.
Спросил так равнодушно, словно она была заговорившей с ним мелкой мошкой, ковриком на полу, былинкой под его ногами, ничтожной мелочью, отнимающей его драгоценное время. Лиззи поправила очки, мысленно призывая себя собраться с духом, и робко положила на стол ректора свиток со своим результатом. Константин Леоне небрежно взял его в руки, но, едва взглянув, тут же безразлично отбросил.
– Ваше Сиятельство, я недобрала два балла до пропускного в следующий триместр, но хотела попросить вас не отчислять меня! – выпалила Лиззи, внутри которой все звенело, как струна, от напряжения. – Вы же видите – у меня высшие результаты по всем экзаменам, кроме дара. Профессор Сибил поставила мне единицу, конечно же, это ее решение. Но я считаю его несправедливым! Понимаете, мой дар, он… Я не всегда